— На него никогда не падало ни малейших подозрений. Он считается прилежным полицейским. Повторяю, ни малейших подозрений, — прибавил Джордж.
— А мне он не нравится.
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего определенного, просто такое чувство, — я снова поднял глаза.
— Помнишь Вельха, мы его еще прозвали Голландцем?
— Еще бы не помнить!
— Он пристрелил шесть или семь человек, и все это было оправдано служебной необходимостью и выполнено безукоризненно. Но потом он слишком далеко зашел в развлечениях и угодил-таки за решетку. Вот точно такой же тип и Ардженино.
— Но ты ведь не сможешь обвинить его только потому, что он тебе не нравится!
— Это да, но раньше или позже я его все равно уличу.
— Это на тебя похоже.
Я усмехнулся, глядя на его встревоженное лицо, и сказал:
— Как знать, может быть, мне ничего не придется делать. Чует мое сердце — этот парень замешан в грязных делах, и я уверен: рано или поздно все выплывет. Не волнуйся, Джордж, я не собираюсь делать глупостей. А теперь давай лучше о другом.
Я потратил примерно час, чтобы рассказать все, что сам знал о Маркусе и о том, как, по-видимому, будет перестраиваться синдикат. Я так долго занимался этим делом, что у меня до сих пор стояли перед глазами детали предполагаемой перестройки. Я был почти уверен, что именно так они и поступили, потому что думал и действовал так же, как люди из синдиката.
Джордж не перебивал меня, только записывал все, а потом сложил записи в папку и защелкнул замочек.
— Отлично, — сказал он. — Будь уверен, я позабочусь об этом. А эти деньги тебе помогут. Только хоть иногда давай о себе знать.
— Конечно.
Джордж положил деньги на стол и ушел.
Оставшись один, я зашел в телефонную будку и позвонил в бюро Джерри Нолану.
— Привет, это Реган.
— Я уже знаю, чем закончилось административное расследование, сообщил он.
— Но дело-то еще не закончилось. Теперь меня обвиняют в небрежности, а это меня тоже не устраивает. Я делал все, как полагается в таких случаях, так что о небрежности и речи быть не может. Ты и сам отлично знаешь.
— Может быть, дисциплинарная комиссия тоже так считает... Чего тебе еще?
— Достань несколько фотографий Маркуса после смерти. Я у Винни.
— Ты же его и так знаешь, Пат.
— И все-таки мне надо глянуть на него еще разок. Сейчас мне многое стало ясно.
Джерри покорно вздохнул и сказал:
— Ну хорошо, жди меня там, я скоро буду.
Через двадцать минут он уже сидел напротив, а на столе передо мной лежали большие фотографии. Смотреть на них было неприятно. Все шесть пуль попали в голову, а одна к тому же оторвала мизинец. Наверное, в последний момент он пытался защититься.
