— И что же это такое, Кэт?
— Что бы это ни было, ты все же считаешь, что Такер Стэйси работал на антикастровскую группировку.
— Из этого получился бы хороший репортаж. Ведь это моя работа, ты и сам знаешь.
— Ну что ж, счастливой посадки.
— Ты поможешь мне?
— С чего бы это?
— Я могла бы гарантировать определенное... вознаграждение. — Теперь она шаловливо усмехалась.
— Секс не является вознаграждением для меня, крошка. Это физиологическая потребность, которая приходит в зависимости от времени и желания, словно чувство голода. Нет ли других предложений, получше?
Лоис погасила сигарету в пепельнице, взглянула на меня и взяла свою дамскую сумочку. Улыбнувшись, она поднялась и сказала:
— Дай мне время подумать.
Я подождал, пока она почти скроется за дверью.
— Лоис...
Она остановилась и обернулась.
— Да?
— Ты зачем приходила?
— Ты уже просматривал вещи своего друга?
— Так, кое-что.
— Он не перевозил бананы?
— Откуда мне знать?
Лоис улыбнулась:
— Если прояснишь это, дай мне знать. Я остановилась в отеле «Джексон».
— Отлично. Сейчас принесу бутылочку.
— Не стоит тратить время.
— Ладно, — произнес я, когда она уже закрыла за собой дверь.
Бананы. Значит, бананы. Именно о них и говорилось в письме Такка... «Не подавись бананом». Все же Такк был каким-то загадочным.
Я впряг Чарли Трауба, двух его помощников, трех девушек из офиса, и остаток дня мы провели, внимательно изучая все бумаги в папках. Ни в одном из документов не упоминалось о бананах.
Поднявшись наверх, в диспетчерскую вышку, я подождал, пока двое диспетчеров закончат посадку самолета с туристами, и спросил о бананах. Тогда один достал из своего портфеля банан и предложил его мне. Это и все, что мне удалось узнать. Я выругался и отправился в мотель, чтобы поужинать, но, как только вошел в темную комнату, я нашел то, что искал.
Первый мощный удар сбил меня с ног, я упал на колени. Следом я получил второй удар, в челюсть, после которого, теряя сознание от сильной боли, окончательно рухнул, с облегчением подумав, что все уже в прошлом.
Очнувшись, я увидел, что в комнате находились трое: два смуглых, небольшого роста человека в рабочих комбинезонах серого цвета и один высокий, с язвительным выражением лица, удобно расположившийся на стуле, положив ногу на ногу. Он смотрел на меня, и это доставляло ему удовольствие.
Я лежал на полу у его ног. Мои руки и ноги были связаны, рот заклеен куском пластыря так, что, когда я стонал от боли, мне казалось, что стон исходит через нос. Глаза сильно болели, а головная боль словно сконцентрировалась в зрачках. Каждый удар пульса, звук которого напоминал порыв ветра, проносящегося мимо моих ушей, приносил неимоверное страдание.
