Однако, сколь ни значительна была общественная деятельность Ивана Солоневича, сам он, предвидя грядущее возрождение Родины, воспринимал себя прежде всего хроникером величайшей в ее истории трагедии: «…Мои газетные писания являются «человеческим документом», — документом боли, гнева и негодования. И документом гораздо более ценным для будущего России, чем мои книги».
Воспроизводим на страницах нашего журнала («Бежин луг» №1 за 1992г. ) две связанные между собою статьи Ивана Солоневича, опубликованные в октябре 1951 — июле 1952 г. в газете «Наша Страна». Нам кажется, что они представляют интерес не только с точки зрения оценки событий 75-летней давности, но и чем-то очень перекликаются с нашим раздираемым внутренними противоречиями временем.
Александр АПАСОВ
Сейчас, когда керенское сборище, организованное на социальной базе случайных долларов, — никакой иной социальной базы у этого сборища нет , — начинает что-то пищать от имени России, — нам нужно, наконец, развеять великую и бесстыдную ложь о февральской народной революции. Эта ложь культивируется более или менее всеми партиями России, начиная от коммунистической и кончая ультраправыми. По существу, обе эти точки зрения совпадают: ВКП(б) говорит: «Народ сделал революцию». Ультраправые говорят: «Чернь, обманутая левыми, сделала революцию». Срединные партии, виляя хвостом то вправо, то влево, талдычат о завоеваниях Февраля, завоеваниях, в результате которых «народ» сидит в концлагерях, а «избранные» разбежались по Парагваям. Новая эмиграция не имеет почти никакой возможности отличить заведомую чушь от реальных исторических фактов и строительство легенд — от реальных социальных отношений в довоенной России. Такие усидчивые компиляторы, как С. Мельгунов, собирают горы цитат и показаний и, как и полагается усидчивым компиляторам, из-за деревьев не видят леса. Не видят того, что дворцовый переворот был результатом целого комплекса нездоровых социальных отношений, накопленного всем петербургским периодом русской истории.
Лично я был профессиональным свидетелем событий всего 1916 и 1917 гг. — политическим репортером крупнейшей газеты России — суворинского «Нового времени». Даже и для нас, репортеров, так сказать, профессиональных всезнаек, революция была как гром среди совершенно ясного неба. Для левых она была манной, но тоже с совершенно ясного неба. Но о личных своих воспоминаниях я говорить не буду. Я постараюсь дать анализ социальной обстановки 1916 года и уже после этого приведу документальные данные о Феврале и его авторах.
