— Простите. В следующий раз прицеплю к ботинкам здоровенные колокольцы. — Он был в той самой клоунской шляпе, которую она оставила на горе Ящерицы. Ром почувствовала себя виноватой — с того дня она ни разу не вспомнила о шляпе. А теперь эта штука франтовато сидела на его иссиня-черных волосах, а несуразные поля оттеняли бронзовое от загара лицо.
Ага, он полагает, что может целую неделю избегать ее и это сойдет ему с рук? Как бы не так! Легкий ветерок осыпал Ром лепестками яблони, и она внезапно захлебнулась в душистой волне: запахло теплой землей и цветущими яблонями. Простодушно взглянув на Кэмерона, Ром спросила:
— Скажите-ка, что означает сие хитроумное украшение на вашей шляпе? Это отличительный знак — типа черного пояса каратэ?
— Видимо, ничуть не больше, чем пластмассовая неразбериха на вашей собственной шляпке, — кивнул он на кокетливое сооружение, приобретенное ею в Элкине. — А может, я люблю играть в ковбоев. — Он отделился от дерева и, нырнув под усыпанную цветами ветку, сел рядом с ней. — Скажите-ка, Ром, а во что вы любите играть?
Опять он с какой-то странной сосредоточенностью изучает ее, всю неделю она ловит на себе такой взгляд. Она на секунду задумалась, но решила не менять игривую манеру разговора.
— Ну только не в ковбоев, уж это точно, — театрально ужаснулась она. — Я уже пыталась на днях, помните? И вполне прилично держалась в седле, пока не натерла себе волдыри.
Кэмерон растянулся на спине и надвинул шляпу на лицо.
— Напомните мне, чтобы я показал вам свои двухствольные никелированные револьверы с перламутровыми рукоятками, когда мы отправимся обратно мимо тира, мэм. Я даже могу вам показать мой последний отпадный трюк: я складываюсь вдвое, делаю кувырок и одновременно стреляю.
Ром склонилась к нему, чтобы приподнять шляпу, по-кукольному похлопала ресницами и промурлыкала:
— Ах, мамочки, боюсь, мое бедное сердечко перед такой удалью не устоит.
Коснувшись ее пальцев, Кэмерон забрал свою шляпу и забросил ее туда, куда Ром уже отшвырнула свою. Он щурился от яркого солнца, а на губах играло не то веселье, не то издевка.
— Ну что ж, мэм, в таком случае, — проворковал он приятным своим баском, — нам следует понемножку к этому подготовиться, а?
Он крепко обхватил ее за плечи и медленно потянул к себе; Ром увернулась, будто хотела убрать камешек из-под бедра. Он отпустил ее, но было ясно, что ее уловка позабавила его.
— Стало быть, я рассказал вам о назначении своей шляпы: люблю, грешный, поиграть в ковбоев. Теперь ваша очередь, Ром. Что за таинственную войну ведете вы этими немыслимо броскими расцветками и дикими украшениями?
