– Я убью тебя, ворюга! Да я…
– Дженна исчезла, – ледяным голосом произнес Конан, – ты только что не привязал ее к себе – и вот, получите. Она, быть может, уже мертва.
Ярость Бомбатты улетучилась при первых же словах. Он, словно оцепенев, уставился на пустую постель.
– Лошади все на месте, – крикнул Малак.
Черный воин прохрипел:
– Еще бы нет. Куда бы Дженна уехала от своей цели, от предназначения?
– Предназначения! – взорвалась Зула. – Это вы решили, что в этом ее предназначение! А может, она решила сама выбрать себе судьбу?
– Ну, если ты, черномазая, сделала с ней что-нибудь…
– Я? Да я ни за что в жизни не причинила бы ей зла. Это ты считал, что она игрушка в той игре, которую вы затеяли.
Шрамы белыми линиями выступили на лице высокого воина.
– Ах ты грязная, вонючая шакалиха! Я тебя на куски…
– Все поединки оставим на потом, – развел их Конан. – Сейчас главное – найти Дженну.
Напряженность между сцепившимися ослабла, но не исчезла. Бомбатта вогнал в ножны саблю, а Зула с явной неохотой опустила уже занесенный для удара шест.
Акиро встал на колени у постели Дженны, и его руки заскользили поверх одеял. Его глаза были закрыты, губы беззвучно шевелились. Когда он на секунду раскрыл веки, лишь белки глаз оказались видны. Малак отвернулся – его чуть не стошнило.
Наконец старик объявил:
– Девочку унесла птица.
– Старый дурак, – пробормотал Бомбатта, но колдун продолжал, словно не слыша его слов:
– Огромная птица, сотканная из дыма и тумана, двигающаяся совершенно бесшумно. Она унесла ее в лапах. – Наконец в глаза старика вернулись зрачки, и он встал с колен.
– Говоришь, он старый дурак? – повернулся Конан к Бомбатте. – Нет, приятель. Это ты дурак. И я. Могли бы и предположить, что этот Стигиец что-нибудь предпримет.
– Куда унесла ее птица? – спросила Зула.
Акиро ткнул пальцем в сторону хрустального дворца:
– Конечно, туда.
– Тогда вперед, – сказала она.
Конан молча кивнул. Как один, они с Бомбаттой бросились к лодке и вытащили ее к воде.
– Но она может оказаться заколдованной, – запротестовал Малак, – Акиро же сам вчера говорил…
– Это наш единственный шанс, – оборвал его Конан, стоя по колено в воде и придерживая лодку. – Садись, живее.
В один миг все расселись по местам: Зула в центре, между Акиро и Малаком, Конан и Бомбатта – на носу и на корме. Весла в сильных руках вонзились в воду, и лодка, вспарывая поверхность зеркального озера, заскользила прочь от берега.
– Чаша Сигина! – взвыл Малак. – Я совсем забыл. Я же уезжаю сегодня утром. Поворачивай назад!
