К своему облегчению, Ингри обнаружил, что местная служительница Матери была не просто знахаркой или повитухой: на плече ее зеленого одеяния виднелся шнур дедиката. Быстро и умело женщина зажгла восковые свечи, обмыла голову Ингри едким мылом и принялась зашивать рану.
Сидя перед ней на скамье, глядя на собственные колени и стараясь не морщиться при каждом уколе иглы, Ингри поинтересовался:
– Скажите, есть ли в храме Ридмера волшебники? Или святые? Или младшие святые? Или… или хотя бы ученые?
Женщина рассмеялась.
– Да откуда им тут взяться, милорд? Три года назад настоятель из ордена Отца привозил волшебника для расследования обвинения в магии против местной жительницы, только тот ничего не обнаружил. Настоятель как следует отчитал доносчиков и велел им оплатить свои дорожные расходы. Этот волшебник, скажу я вам, оказался совсем не таким, как я ожидала, – брюзгливым стариком в белых одеждах Бастарда, не слишком-то довольным, что его вытащили в такую даль посреди зимы. Вот в школе при храме, где я училась, был младший святой, – женщина вздохнула при воспоминании о тех временах, – и хотела бы я обладать хоть половиной его здравого смысла, не говоря уже о дарованных богами проницательности и искусстве. Что касается ученых, то, кроме матери Марайи, ведающей школой леди Весны, и самого настоятеля, никого не найдется.
Ингри был разочарован, но не удивлен. И все равно волшебника или святого… хоть кого-нибудь, способного подтвердить или опровергнуть тревожащие утверждения леди Йяды, найти нужно. И поскорее.
– Ну вот, – с удовлетворением кивнула служительница-дедикат, завязывая последний узелок. Когда она дернула нитку, Ингри чуть не вскрикнул и притворился, будто закашлялся. Ножницы щелкнули, и это сказало ему, что пытка закончена. Ингри с трудом выпрямился.
У задней двери раздались голоса и шаги, и служительница Матери обернулась. В госпиталь вошли две жрицы, один из членов городского совета, леди Йяда и рыцарь Геска. Слуги несли следом постельные принадлежности.
– Это еще что такое? – спросила целительница, бросая на леди Йяду подозрительный взгляд.
– С вашего позволения, дедикат, – поклонился член городского совета, – эта женщина переночует здесь, поскольку больных сейчас под вашим надзором нет. Сопровождающие ее женщины будут спать в одной с ней комнате, а я – снаружи у двери. Этот человек, – он кивнул в сторону лейтенанта гвардейцев, – обещал выставить у дома часового.
Служительницу Матери такая перспектива явно не порадовала; сопровождающие леди Йяду женщины тоже смотрели мрачно.
