...В тот день после работы Борис зашел с бутылкой коньяка к сослуживцу Володе. Зашел, потому что терпеть не мог сидеть дома один – Ксения утром предупредила, что придет поздно, так как собирается допоздна побыть у Катерины, позаниматься перед завтрашним экзаменом по педагогике.
Не успели они расположиться за столом, как пришла Юлия, подруга Оксаны. Когда с коньяком, домашним борщом и пельменями из кулинарии было покончено, Борису вручили гитару – гостья недурно пела. Потом сходили за шампанским. Выпив пару бокалов, Юлия предложила танцевать. В половине одиннадцатого она, раскрасневшаяся, сидела на коленях у обнимавшего ее Бориса, и, смеясь, нашептывала что-то на ухо.
Володю это покоробило: Юлия ему нравилась. И он, криво усмехаясь, сказал другу:
– А ты не боишься, что и Ксения сидит сейчас у кого-нибудь на коленях? Жена такого донжуана тоже должна быть не промах...
– Она у Катерины сейчас сидит на коленях, – поняв, что муж ревнует Юлию, не удержалась Оксана.
Борис, поморгав несколько секунд, встал, пошел в прихожую. Вернулся с пистолетом. Подумав, нацелился в Оксану. Та отшатнулась, и пули полетели в Володю.
Если бы женщины заголосили сразу, Борис бы, наверное, не застрелился. Его убила мертвая тишина.
В ходе судебного разбирательства связь Ксении с Катериной вскрылась. Та перестала узнавать подругу. По городу поползли слухи. "Двух мужиков стерва, в гроб свела". Ксении пришлось бросить институт и уехать. Подругу она возненавидела именно с тех пор.
* * *
– Да, вот, есть такая работа, из головы придумывать, – засмущался Чернов.
– И что ты там еще придумал?
– Да ничего... Пока ничего. Расскажи подробнее, как сошлась с Глебом.
– Просто сошлась. После смерти Бориса в буквальном смысле ходила сама не своя. Даже на госэкзамены не пошла. И еще... Ты не знаешь... Ну, в общем, через день после похорон выяснилось, что я беременна...
Чернов осел в кресле. По понятным причинам он предосудительно относился к абортам. Сострадание, смешанное с неприязнью к житейской практичности, смяло его душу.
– И ты сделала аборт... – произнес он, попытавшись сделать взгляд равнодушным.
– А что в этом такого?
– Ничего. Если бы я был женщиной, я, наверное, оставил бы ребенка от любимого человека... Но я тебя не виню. В двадцать шесть оставаться с ребенком на руках...
– Да, с ребенком и без бабушек и дедушек... В общем, я сделала аборт и в то же день уехала, куда глаза глядят. В конце концов, устроилась учительницей младших классов в одном таежном городке. Через неделю дали комнату в семейном общежитии, и мне надо было подписать бумаги у одного большого человека. На работе он бывал редко, и я поехала к нему. Там и познакомилась с Глебом, его сыном. Поговорили с полчаса...
