Нет, дело не в том, что поголодавшая и поскитавшаяся мама-Мария собирала корки. Мама Лена, много повидавшая с родителями, никогда не скупилась, а вот моя дочь, хотя и живет в богатом доме, тоже копит, и не рублевые монетки, а купюры, вплоть до пятисотрублевых. И копить она принялась вскоре после распада нашей семьи, точнее, после того, как узнала от бабушки, что у мамы от дяди Вадима родится мальчик, которого они будут любить всей семьей. Мальчик не родился до сих пор, но Полина продолжает копить и все переводит на деньги. И бабушка использует эту ее страсть в педагогических целях, а именно за каждую пятерку платит внучке 5 (пять) рублей, а за пятерку по английскому 10 (десять).
А Юрий? Когда он увлекся копеечками? Их у него серебряное море – доверху заполненный ящик письменного стола из красного дерева. Он их стал собирать после того, как его двоюродный брат (и лучший друг) спрыгнул с балкона третьего этажа, и он почувствовал, что это нечто, толкнувшее брата в смерть, маячит и на его жизненном пути.
* * *
Клад – это потенция, спрятанная в земле. Это нечто, противоположное закопанному трупу. Это нечто, противоположное Смерти.
* * *
09.11.74. Кумарх. 23-30. Лежу в своей землянке, слушаю оркестр Поля Мориа. Все ушло и забылось. Это – счастье? Ничего не хотеть, ничего не иметь, ничего не делать, а просто отдаться музыке, просто слушать?
В поисковом отряде канавщики перессорились из-за сахара – двое бывших зеков насыпают в кружки столько, что и чай налить некуда – и решили не выставлять его на стол, а выдать весь в личный забор. Теперь все хотят с пробными мешочками, прикрепленными к поясам – в них сахар.
* * *
Перед сном достал мишку, коробку с туфельками, духи. Запах, ее запах, овладел квартирой и унес меня к ней.
* * *
Сначала пришла девочка. Люба. Спрятав глаза, взяла мишку. Села на пол, стала играть. Я принялся ждать. Задумавшись, что происходит, вспомнил, как Гаутама стал Буддой: «Его благословила всепронизывающая природа истины, открывшейся Буддам прошлого, настоящего и будущего, и он сконденсировал свою совершенную мудрость в форму белой женщины-Будды, и когда она соединилась с ним, их мужские и женские энергии, как и все существующие противоположности, слились в единое совершенство». Вот что со мной происходит – я ухожу в себя, ухожу в нирвану. И соединяюсь в ней с идеалами женщины, дочери, соединяюсь в попытке уйти, полностью уйти из мира, в котором мне не нашлось места. Не нашлось, потому что я не должен был родиться.
