Эта мысль помогла справиться с чувством вины, которое Тень, странным образом, каждый раз испытывала перед своим дерзким налетом. Люди типа лорда Монтмейна не пострадают от того, что расстанутся с несколькими безделушками и парой монет. Сделав решительный вдох, Тень бросила взгляд на окна второго этажа. Если верить наводчику, это именно там, в будуаре лорда Монтмейна, за тяжелыми бархатными портьерами.
Тень оглядела дом. Наводчик говорил, что лорда сегодня вечером не будет, он — на балу у Фитцроев, но всегда есть риск наткнуться на кого-нибудь из слуг. Да нет, вроде света нигде нет; наверняка все, как обычно, воспользовались отсутствием барина и смылись пораньше.
Вновь помогли ветви плюща; по ним, как по канату, Тень поднялась наверх. Легким движением распахнула окно — и вот Тень уже внутри дома. Ах, черт: свет-то в доме есть; просто тяжелые бархатные занавески его скрывали. Да, несомненно, какой-то свет пробивался из двери, ведущей в спальню. Может быть, просто ушли и оставили какую-нибудь свечку? Во всяком случае, никаких звуков не слышно. Пожалуй, можно отправляться за добычей. Вот она — на туалетном столике: стопка золотых монет и заколка с бриллиантом. Несколько шагов по ковру и…
Голос из соседней комнаты заставил ее замереть на полпути.
«Тревор, о, Тревор! Ой, как здорово» — да это женщина! — «Еще, еще!»
Глубокий, грудной стон — и звуки какой-то возни, судя по всему, на постели. И снова — мягкий женский стон! А за ним — мужской голос, вопрошающий:
— Так тебе хорошо, Сесиль?
— О да, да, любимый… — это опять она, эта Сесиль.
Тень сглотнула слюну, поняв, наконец, что происходит в соседней комнате.
— Подожди, я тебя там полижу, — прошептал, правда, достаточно громко, Тревор. Голос его срывался от страсти.
Тень неловко поежилась, еще раз бросила взгляд на сверкающую штучку на туалетном столике.
— О-о-о, Тревор! Джон мне так никогда не делает. Еще, еще! Ой, как мне это нужно! — почти задыхаясь, молила Сесиль.
Тень протянула руку к столику, но она дрогнула: слишком близко были те, в соседней комнате, и слишком действовало то, чем они занимались. Раз — и с грохотом падает хрустальный подсвечник; звук угрозой бьет по барабанным перепонкам.
В соседней комнате все стихло.
— Что это? — голос лорда Монтмейна прозвучал недовольно-резко: еще бы — прервали его удовольствие!
— Что это? — откликнулась Сесиль, голосом, все еще больше напоминавшим стон.
— Мне показалось, что в будуаре что-то упало.
