Воспоминания оказались для нее ударом. Ударом очень болезненным. Ему было приятно видеть это. Она отвернулась от него настолько, насколько это было возможно в шлеме. Слеза скользнула по ее носу и сорвалась вниз.
Ангус пососал немного верхнюю губу и спросил:
– Как тебя зовут?
Девушка не отвечала. Может быть, строила из себя крутую. Может быть, полагала, что он уже знает это и без нее. Он ведь видел бирку на ее комбинезоне.
Ангус протянул руку к шее девушки и грубо сорвал с лацкана ее комбинезона ид-значок. Корабельный компьютер мог бы считать с значка все официальные данные девушки, но Ангусу было нужно только ее имя.
– Морн Хайланд. Бляденыш капитан Дэвис Хайланд был твоим отцом? Так или не так?
Девушка перестала сдерживаться и заплакала в голос.
– Да, я пристрелил его. Но он все равно был мертвец.
Ангус прижал лицо к волосам Морн и зашептал ей в самое ухо.
– Его корабль разбился. Он умер бы независимо от того, что случилось бы дальше. Это не моя вина. Не я устроил все это, а ты, девочка. Что ты там наделала?
Морн продолжала молчать. Ему опять нестерпимо захотелось ее ударить. Но с этим можно было подождать. Вместо этого он сделал нечто из ряда вон выходящее, совсем-совсем на него не похожее. Сам того не зная (ох, если бы он знал!), он сделал еще один маленький шажок по дорожке, ведущей к его краху. Ангус пустился в объяснения.
Почти мягким и вежливым голосом он сказал:
– Ты представляешь себе, кто я такой. И что примерно можно от меня ожидать. Мои замашки и прочее. Но ты должна понять, что я не могу освободить тебя до тех пор, пока не узнаю с кем имею дело. Я не смогу отвязать тебя, пока не разберусь в том, какую опасность ты можешь представлять.
Аккуратно прикрепив значок обратно, он взял девушку за подбородок и повернул лицом к себе.
На дне ее глаз застыл темный ужас.
В отчаянии, из бесконечной дали своих воспоминаний, она прошептала ему ответ:
– Я запустила программу самоуничтожения. С пульта вспомогательного мостика.
Жесткие пальцы Ангуса впились в щеки Морн, раздвигая губы, как будто это могло помочь ему вытрясти из нее правду. Он снова наклонился над ней, почти прижавшись лицом к ее лицу.
– Что ты сделала?
– Мы гнались за тобой…
Она не замечала его. На дне ее глаз проплывали отражения таких вещей, которых теперь никогда, никто и нигде не увидит.
– Огибали астероиды. Перегрузка была страшной. Мне казалось, что корабль вот-вот развалится на части. Я сидела на своем месте у сканирующей станции на вспомогательном мостике и все время боялась, что ремни моего кресла порвутся. Или что порвусь я сама.
