Так происходит процесс заживления раны. Из-под отвратительных «струпьев», которые выполнили своё назначение и отвалились, вырастает новая, нежная кожа. Заживление эмоциональных ран происходит намного дольше физических, они не смогут затянуться за одну ночь. Я помню, как давным-давно вела семинар, на котором защитные «струпья» участников отвалились очень быстро. Я заметила, что многие люди наращивают себе «струпья» во время семинара, как бы защищаясь. Но для вырастания «новой кожи» нужно время.
Если вы не будете торопить процесс залечивания ран, ваши душевные силы будут расти и крепнуть. Возможно, вам захочется применить это упражнение к каким-то конкретным взаимоотношениям несколько раз – до тех пор, пока вы не почувствуете, что смогли справиться с переживаниями.
Празднование жизни и смерти
Один восточный мудрец сказал, что знать, как жить, – значит знать, как умирать. Задумайтесь над этим. Жизнь – это путь к смерти. Философ Рэм Дасс сказал: «Боль рождения – это боль смерти, а страдание смерти – страдание рождения».
Мы готовы к смерти. Мы не знаем, что происходит, когда мы умираем, и не знаем, что происходит, когда мы появляемся на свет. Когда мы совершаем некий переход от старого к чему-то новому, это тоже рождение. Но для того чтобы испытать что-то новое, нам приходится по крайней мере что-то преобразовать. Является ли это преобразование смертью? Или это просто новое начинание?
Родившись, мы лишаемся ощущения безопасности, которое даёт нам лоно – тот единственный мир, который мы знали, и мы вступаем в новый мир. Оказаться в этом новом мире очень приятно, но мы пока этого не знаем. Наши ощущения говорят, что мы пустились в сложное путешествие и в конце пути всё, что давало нам пищу и кислород, будет отрезано. Впервые мы испытали другие потребности. Эти потребности позволяют дышать и ловить губами материнскую грудь. Мы начинаем питаться по-иному.
Умозрительно первый вдох – это удовлетворение. Вскоре нужна грудь. Это первый урок изменения – потеря и возрождение, – и он удовлетворяет. Что, если бы не было груди и мы остались бы голодными? Что, если бы на наши крики никто не обратил внимания? Младенец перестаёт плакать и узнаёт, что демонстрация потребности не всегда находит удовлетворение.
Мы, как младенцы, инстинктивно отвечаем на изменение. Становясь старше, мы всё больше осознаём силу и глубину своих потерь. Когда на свет появляется брат или сестра или нас лишают драгоценной бутылочки с молоком, мы осознаём истинное значение потери и то, что нам не суждено вернуть наше прежнее состояние.
