Спортивный агент тут же ответил. Естественно, на трибунах по телефону разговаривали и другие, но в ложе для почетных гостей — лишь он. Майрон уже собрался отключиться, когда подумал, что, возможно, звонит Джессика.
Джессика… От одной мысли сердце понеслось бешеным галопом.
— Алло!
— Это не Джессика!
Звонила Эсперанса, компаньонка.
— Я так и думал.
— Ну конечно! — поддела она. — Значит, по телефону ты всегда скулишь, как выпоротый щенок!
Майрон попытался спрятать трубку в ладони. На звонок оборачивались разгневанные зрители.
— Что ты хотела? — зашипел он. — Я во «Флашинг-Медоус»!
— Знаю. А ты небось на крутыша похож: болтаешь по сотовому во время матча!
Вот, и она туда же…
Теперь гневные лица напоминали сверкающие кинжалы. По мнению зрителей, Болитар совершил смертный грех вроде использования салатной вилки за главным блюдом.
— В чем дело?
— Тебя сейчас показывают по телевизору. Господи, это правда!
— Что правда?
— На экране ты действительно кажешься толще.
— В чем дело, Эсперанса?
— Кроме этого, ни в чем. Не знаю, интересно ли тебе, но я организовала встречу с Эдди Крейном.
— Не может быть!
Из юных дарований Америки Эдди Крейн — один из самых многообещающих, в области тенниса, конечно. Поэтому и ведет переговоры лишь с четырьмя крупнейшими агентствами: «Ай-си-эм», «Тру-Про», «Эдвантидж интернешнл» и «Просерв».
— Еще как может. С парнишкой и его родителями ты встречаешься у шестнадцатого корта сразу после матча Дуэйна.
— Слушай, я тебя люблю!
— Так жалованье повысь!
Мощный удар слева по диагонали — и Ричвуд выиграл очко, 30:0.
— Что-нибудь еще?
— Ничего серьезного. Только Валери Симпсон трижды звонила.
— Что хотела?
— Мне не сказала, но голос у Снежной Королевы взволнованный.
— Не называй ее так!
— Ладно, как скажешь!
Майрон отсоединился.
— Что-то случилось? — спросил Уин.
Валери Симпсон… Парадокс, хотя и очень грустный! Отчаявшись найти агента, эта бывшая звезда юношеского тенниса два дна назад сама пришла в офис Майрона.
— Нет, ничего.
Дуэйн вел 40:0, тройной матчбол. Готовясь к послематчевому интервью, известный теннисный журналист Бад Коллинз уже спустился к корту. Над яркими брюками Бада измывались все телезрители страны, а сегодня он надел нечто абсолютно жуткое.
Взяв у мальчика два мяча, Ричвуд направился к линии подачи. Для мира тенниса Дуэйн — диковинка. Во-первых, темнокожий, причем не из Индии, Африки или хотя бы Франции. Парень родился и вырос в Нью-Йорке. Во-вторых, в отличие от любого другого игрока «Эй-Ти-Питур» Дуэйн не готовился к дебюту на турнире «Большого шлема» всю жизнь. Его не подталкивали амбициозные, бесконечно заботливые родители, а лучшие тренеры мира с младенческих лет не пестовали на кортах Флориды и Калифорнии. Судьба Ричвуда сложилась иначе: не признающий авторитетов хулиган сбежал из дома в пятнадцать лет и каким-то чудом выжил на улице. Играть в теннис он научился на муниципальных кортах, где пропадал целыми днями и вызывал на спор любого, кто умел держать в руках ракетку.
