— Да.
— Могу я узнать, для чего?
— Причин несколько.
— Назовите хоть одну.
— В день гибели Валери трижды звонила мне в офис.
— По-моему, никакую ответственность это не налагает.
Майрон молчал.
Хелен ван Слайк набрала в грудь побольше воздуха.
— И вы считаете, убийство как-то связано с нервным срывом?
— Не знаю.
— В полиции уверены: это дело рук мужчины, который преследовал Валери.
— А как думаете вы?
Хозяйка сидела не шевелясь.
— Трудно сказать. Роджер Куинси казался довольно безобидным. Хотя, наверное, они все кажутся безобидными, пока не случится нечто подобное. Этот тип писал ей любовные письма, довольно милые.
— Они сохранились?
— Я отдала их полиции.
— Содержание примерно помните?
— Обычные ласковые слова вперемешку с откровенным бредом. Иногда просто приглашал на свидание, а иногда писал о том, что они должны быть вместе и навсегда.
— А как реагировала Валери?
— Порой пугалась, порой смеялась, чаще всего просто игнорировала. Мы все игнорировали, Куинси никто всерьез не воспринимал.
— А Павел? Он волновался?
— Не слишком.
— Телохранителя для Валери не нанимали?
— Нет, Менанси категорически возражал, боялся, это начнет ее нервировать.
Майрон сделал паузу. Поразительно: Валери не нужен был телохранитель, чтобы защититься от сталкера, а Павлу он необходим, чтобы защититься от назойливых родителей и охотников за автографами.
— Если возможно, хотелось бы поговорить о болезни Валери.
Миссис ван Слайк чуть заметно напряглась.
— Мистер Болитар, думаю, лучше этой темы не касаться.
— Почему?
— Все проходило очень мучительно. Вы даже не представляете насколько… Мистер Болитар, у моей дочери произошел нервный срыв. В то время ей было всего восемнадцать: красивая, талантливая, профессиональная спортсменка, весьма успешная. Мы очень переживали, старались ей помочь и не допустить излишней огласки. Пытались сохранить все в тайне…
Хелен осеклась и закрыла глаза.
— Миссис ван Слайк!
— Ничего.
Повисла неловкая пауза.
— Вы рассказывали, как пытались сохранить болезнь Валери в тайне, — подсказал Майрон.
Покрасневшие глаза открылись. Женщина улыбнулась и судорожно разгладила юбку.
— Д-да, я не хотела, чтобы то происшествие разрушило жизнь дочери. Вы же знаете, как распространяются сплетни! До конца ее дней люди показывали бы на Валери пальцем и шептались за спиной. Мне тоже было неловко. По молодости я переживала, как нервный срыв отразится на репутации семьи Брентман.
— Брентман?
— Моя девичья фамилия, а это поместье называется Брентман-холл. Симпсон — мой первый муж. Так, ошибка юности, по неопытности выскочила за честолюбца и карьериста. Много лет спустя вышла за Кеннета. Знаю: злые языки болтают про разницу в возрасте, но ван Слайк — род очень древний и уважаемый. Прапрадедушка Кеннета и мой прадедушка были деловыми партнерами.
