– Это возможно,– сказал Поль,– но крысу я съесть не мог. Тем более Тессея!
Изабелла не ответила. Дверь открылась. В палату вошел Дармон. В противоположность Полю Эрмелену, яркому блондину, он был жгучим брюнетом и весил в два раза больше. Они с Изабеллой обменялись быстрыми взглядами.
– Ему уже лучше,– сообщила она.– Спасибо тебе за все. Поль заволновался.
– Дармон! Скажи мне, что произошло?
Он отбросил простыни, попытался соскочить с кровати и рухнул на пол прежде, чем его успели подхватить. Дармон поднял его, как перышко, и уложил в постель. Какое-то время Поль лежал неподвижно. Из-под его сомкнутых век показались слезы.
Дармон посмотрел на него с дружеской улыбкой.
– Я думаю, ты принял С-24, – сказал он.
Вечером к Полю зашел Карлен. Он присел на краешек кровати.
– О ваших работах, как вы знаете, мне известно только по публикациям. Но, похоже, они открывают блестящие перспективы… Как далеко вы продвинулись?
Поль улыбнулся. Теперь его сознание окончательно прояснилось.
– Ну что ж, мы начали с физиостигмина, и нам удалось синтезировать стимулятор памяти – условно мы назвали его С-23,– который улучшал способности крыс ориентироваться в лабиринте и отличался практически полным отсутствием токсичности. Мы испробовали его на себе и в тестах на запоминание получили весьма обнадеживающие результаты. Фармацевтическая фирма Дюселье собирается выпускать его под коммерческим названием «меморил». Они ждут только разрешения Комиссии по контролю.
– Тогда какие же у вас проблемы?
– Как обычно, мы работали над совершенствованием препарата. Предстояло повысить эффективность, разнообразить формы выпуска, свести на нет побочные воздействия, найти наиболее дешевые способы синтеза в промышленном масштабе.
Настал черед улыбнуться Карлену.
– Разумеется. И таким образом вы пришли к С-24.-Помолчав, он добавил: – Вы приняли его, не так ли? Поль кивнул:
– Один сантиграмм.
– Помните доктора Джекилла? – спросил Карлен.
Поль улыбнулся.
– Я превратился не в мистера Хайда. Я стал первобытным охотником, неандертальцем.
– Еще хлестче!
– Да нет же. Неандертальцы вовсе не были воплощением зла, и кроманьонцы оказались не ближе к спасению души… Да и мы далеко не ангелы.
– Говорите за себя,– отозвался Карлен, хотя, судя по всему, он не был расположен шутить.– Так вы настаиваете на своем объяснении происшедшего?
– Тут действительно дело не в памяти, в оживлении воспоминаний, пусть даже трехсоттысячелетней давности. То была сама жизнь. Но в другом теле, под другим небом. Вы знаете, как воспринимаются людьми сны. Появляется ощущение пережитого, почти как от происшедшего накануне. Это совсем не то, что образы, вызванные воспоминанием. Это доступно органам чувств, старина! Причем все они дают согласованную картину. Ситуацию невозможно поставить под сомнение.
