Глаза их часто встречались, и этот безмолвный диалог был понятен окружающим, с невольной завистью взиравшим на счастливую чету.
В конце концов парами и поодиночке гости стали разъезжаться. Луиза отбыла последней; на прощанье она крепко прижала к себе дочь, стараясь, чтобы та не заметила в ее сияющей улыбке оттенок легкой грусти. Затем благосклонно позволила зятю проводить ее до машины.
— Берегите ее! — тихонько попросила она, когда Джейк наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Пока жив, — так же негромко пообещал Джейк, захлопнул дверцу, дождался, когда водитель отъедет, и вернулся в дом.
Специально приглашенные официанты и посудомойки работали на совесть, и вскоре ничто, кроме нескольких переполненных пепельниц да полдюжины стаканов, в этой красиво обставленной гостиной не напоминало о недавно прошедшем тут свадебном торжестве.
Через несколько минут все двери были заперты. Из кухни доносилось слабое позвякивание хрусталя, и Джейк медленно пошел туда, на ходу ослабляя узел галстука и расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.
Лизетта, заслышав его шаги, быстро обернулась и одарила мужа улыбкой победительницы.
Это была их первая ночь в новом доме. В доме, который Джейк заново обставил и за который выложил фантастическую сумму, с тем чтобы ремонт и отделка были закончены к свадьбе.
Он встал позади Лизетты, обнял ее за талию, уткнулся губами в мягкий изгиб ее затылка.
— Думал, не дождусь, — пробормотал он, лаская языком душистую ямочку на шее.
Лизетта засмеялась.
— Да ну?
Джейк слегка прикусил ей мочку уха.
— Это в качестве прелюдии.
Касаясь губами самых чувствительных областей, он начал эротическую игру, и Лизетта мгновенно воспламенилась.
— Звучит многообещающе… — пошутила она, хотя голос уже стал прерывистым.
Джейк развернул ее лицом к себе и поднял на руки. Лизетта обхватила его шею, в восторге прислушиваясь к тяжелому, размеренному биению его сердца. Джейк направился к лестнице и пошел вверх по устланным толстым ковром ступенькам, легко неся свою добычу.
В просторной спальне, куда вел широкий коридор, он аккуратно поставил ее и заглянул в глаза.
— Счастлива?
В голосе Лизетта уловила легкий оттенок незнакомого ей сомнения. Глаза его были темными, почти черными от запрятанной глубоко внутри страсти. Лизетта изумленно взмахнула ресницами, когда он погладил ее по щеке. — Еще спрашиваешь!
Джейк улыбнулся одними уголками губ, и в лице его появилась странная незащищенность. Выражение почти сразу исчезло, и Лизетта подумала, уж не пригрезилось ли оно ей.
