– Надеюсь, ты не боишься меня? – спросил он.
– Нет, – ответила Лия. Она не думает, что он может причинить ей физический вред, – ее пугает острый ум и железная воля Зандро, а сексуальный магнетизм, который он невольно – или, возможно, умышленно – использует против нее, вызывает подозрение. – Нет, конечно.
Зандро снова улыбнулся, и у нее возникло чувство, что он не поверил ей.
– Ты действительно изменилась, – задумчиво заметил он. – Иногда ты кажешься мне другим человеком, совсем не похожим на Лию, которую я знал.
Он опасно восприимчив и проницателен. Сердце у нее глухо забилось. Ради собственного блага и успешного выполнения своего опасного плана она должна держаться от него как можно дальше.
– Ты вообще не знал меня.
– Может быть, ты права. В то время меня больше беспокоил брат, а потом – Ники.
Лия значилась в самом конце его списка неотложных забот. Она в одиночестве переживала свою утрату и боль. Но…
– По крайней мере, ты позаботился о Ники.
– Я пытался позаботиться и о тебе… ради Рико.
Лия повернулась к нему лицом.
– Ты пытался? – Услышав умоляющую нотку в собственном голосе, она снова отвернулась. – Запугивание – не лучший способ проявить заботу.
Какое-то время Зандро молчал. Она бросила на него быстрый взгляд и увидела, что он недоуменно хмурится.
– Мне жаль, что ты рассматривала это подобным образом, – заметил Зандро.
Плечи Лии поникли в молчаливом согласии. Его мягкость почти убедила ее, что он пытался сделать все, что можно, и для Ники, и для его матери. Можно ли доверять ему?
Но если у нее вырвется признание, будет ли он доверять ей?
– Мне все еще холодно, – сказала Лия.
Так и было. Ее сотрясала внутренняя дрожь.
– Я вернусь в дом. – Она поднялась, полотенце, лежавшее у нее на плечах, упало на песок. Подняв свое, она обернула его вокруг тела, закрепив концы. Видя, что Зандро медленно встает, Лия сказала: – Тебе не нужно идти со мной.
Он не ответил и пошел рядом. В полном молчании они поднялись по берегу, поросшему травой, и направились к дому.
– Это смерть сестры заставила тебя решиться на то, чтобы вернуть себе Ники? – спросил Зандро, когда они входили во двор. – Потому что у тебя не осталось ни одного родственника?
Лия быстро посмотрела ему в лицо широко раскрытыми испуганными глазами. Ком в горле мешал ей говорить.
– Ты думаешь, что я такая эгоистичная? Что я смотрю на него как на живую игрушку, как на забаву?
Зандро нахмурился.
– Когда-то я мог думать так. Сейчас… не знаю. Возможно, горе повлияло на твое решение.
