Серная кислота | страница 4



Но и не акцентировали на них внимание. Они понимали, что для успеха передачи важно как можно выигрышнее показать красоту истязаемых. И довольно быстро сосредоточились на Паннонике.


Панноника этого не знала. Что и было ее спасением. Если бы она заподозрила, что является излюбленным объектом для съемки, она бы сломалась. Но ей казалось, что в таком садистском шоу самое интересное для зрителей – страдание.

Поэтому пыталась не показывать, как ей тяжело.

Каждое утро, когда надзиратели обходили строй, отбирая тех, кто больше не годен для работы и подлежит уничтожению, Панноника скрывала страх и ненависть под маской высокомерия. Когда потом она целый день выгребала камни и строительные отходы из никому не нужного тоннеля, который рыли заключенные, снося побои и брань надзирателей, она тоже оставалась внешне бесстрастной. И наконец, вечером, когда оголодавшим узникам давали на ужин немыслимую баланду, она съедала ее с безмятежным видом.

Паннонике было двадцать лет, и лицо ее сияло невиданной красотой. До облавы она была студенткой и изучала палеонтологию. Страстное увлечение птеродактилями не оставляло ей времени, чтобы смотреться в зеркало и растрачивать на любовь свою ослепительную юность. Ум делал ее великолепие еще более неотразимым.

Организаторы не замедлили обратить на нее внимание и увидеть в ней – с полным основанием – главный козырь «Концентрации». Сознание того, что это чарующее создание обречено на смерть и рано или поздно ее казнь покажут в прямом эфире, вызывало острейшее напряжение и буквально гипнотизировало зрителей.

А пока не следовало лишать их удовольствия, которое надменность Панноники просто создана была дарить: удары градом сыпались на ее восхитительное тело – не слишком жестокие, дабы не уродовать его зря, однако достаточно сильные, чтобы заставить всех замирать от ужаса. Надзиратели имели право избивать и оскорблять заключенных, и ни один из них не упускал случая грязно обругать Паннонику, вызывая у публики бурный прилив эмоций.

* * *

Когда Здена заметила Паннонику в первый раз, ее перекосило.

Такого она никогда не видела. Что это? Немало людей встречалось ей в жизни, но того, что было на лице этой девушки, она не видела действительно никогда. Впрочем, она не знала, на лице или в лице.

«И то и другое, наверно», – решила она со смесью испуга и неприязни. Здена сразу возненавидела это нечто, выбившее ее из колеи. Ее даже замутило, как от несварения желудка.