– Не кажется ли вам, что спрос создают продюсеры, как реклама – потребности?
– Нет. Главная ответственность лежит на тех, кто соглашается такое смотреть, хотя легко можно без этого обойтись.
– А дети? – спросила женщина. – Они приходят домой раньше родителей, сидят там одни, не у всех же есть средства оплачивать няню. И никто не контролирует, что они смотрят по ящику.
– Вы только послушайте себя! – воскликнула Панноника. – У вас находится тысяча объяснений, оправданий, смягчающих обстоятельств и особых случаев там, где нужно судить просто и решительно. Во время войны люди, выбравшие для себя путь сопротивления, понимали, что победить будет трудно, почти невозможно. Однако они не колебались, не тратили время на рассуждения: они боролись просто потому, что не могли не бороться. И кстати, дети следовали их примеру. Не надо считать детей идиотами. Ребенок, воспитанный в твердых правилах, вовсе не безмозглый дебил, как это пытаются представить.
– У вас есть проект переустройства общества, Панноника? – съязвил мужчина.
– Да нет. Просто я за достоинство и уважение, а не за презрение, как те, кто держит нас здесь. Вот и все.
– А вы, ЭРЖ-327, почему отмалчиваетесь? Что вы думаете?
– Я с ужасом констатирую, что среди нас есть только один человек, который наверняка ни при каких обстоятельствах не стал бы смотреть «Концентрацию», – Панноника. Из чего я делаю вывод, что права, разумеется, она, – ответил он.
Все смутились.
– Вы тоже ни при каких обстоятельствах не стали бы смотреть «Концентрацию», – сказала Панноника ЭРЖ-327, когда они оказались наедине.
– У меня нет телевизора.
– Замечательная причина. Вы не сказали о ней. Почему?
– Это вы у нас трибун. А во мне за километр виден учитель.
– Тут нечего стыдиться!
– Конечно. Но, чтобы зажечь людей, расшевелить их, идеальный человек – вы. Кстати, о сопротивлении. А ведь вы смогли бы создать систему сопротивления в лагере.
– Вы думаете?
– Уверен. Не скажу вам как, этого я не знаю. И потом, гениальный стратег вы, а не я. Эффектнейший ход, когда вы спасли жизнь МДА-802, мне бы не придумать никогда.
– Ничего гениального во мне нет.
– Не в этом дело. На вас вся моя надежда.
«Спасение МДА-802 не было спланировано заранее», – подумала Панноника. Удачные приемы рождались сами, их подсказывало напряжение момента. В остальное время голова у нее была занята тем же, чем и у других заключенных: смятение, страх, голод, усталость, отвращение. Она старалась гнать прочь все эти надоевшие мысли и вытеснять их музыкой: четвертой частью симфонии с органом Сен-Санса, чтобы себя подбодрить, анданте из Второй симфонии Шуберта, чтобы согреть и воспламенить сердце.
