– Мы богохульствовали. Нам давным-давно следовало уйти, как и было предсказано.
– Вечером будете есть мясо, а поутру насытитесь хлебом, – нараспев объявил Исход.
– Аминь! – заревела его паства и двинулась дальше по коридору в гостиную.
У дальней стены под окном они остановились. Исход не мог угадать, куда сворачивать, налево или направо (насчет этого момента никакого стиха не было), поэтому просто замер на месте.
Пророческий ступор настиг его очень вовремя – они остановились в самом безопасном месте, скрытые от человеческих глаз спинкой дивана и тенью торшера. Если его агония продлится еще часов шесть, может, получится в ночи увести всех обратно под плинтус.
Айра и Руфь вернулись домой. После ужина они расположились в гостиной, но документальный фильм про гончарные изделия семинолов избавил толпу от человеческого внимания. Только бы они стояли тихо…
Исход оказался еще безумнее, чем я предполагал. Это была не игра – он взаправду жил в древнем Синае. Он повернулся и пошел сквозь толпу к своей священной горе – кофейному столику. Он взобрался на стеклянную поверхность, встал на задние ноги и, потрясая огромным посохом, возопил:
– Если кто украдет вола или овцу и заколет или продаст, то пять волов заплатит за вола и четыре овцы за овцу.
– Ура! – откликнулась толпа.
– Господи Иисусе! – заорал Айра, глянув поверх газеты. Он хлопнул разделом экономики по Исходу, и тот издал хруст, от которого я ощутил себя решительно смертным. Когда Айра поднял газету, Исход был мертв, а корпорация «Ай-Би-Эм», секунду назад поднявшаяся на один пункт, мгновенно подскочила на одиннадцать.
Остальные решили, что Исход вознесся на переговоры с господом. Они будут терпеливо ждать. Я вернусь к ним позднее. Я ушел в столовую. Вдоль плинтуса обнаружился свежий слой борной кислоты. Явление Исхода начало обретать некий смысл.
Я осторожно вошел. Внутри никого – ни живых, ни мертвых. Если не было резни, что же случилось? Может, Айра заметил у плинтуса жалкие голодающие патрули и насыпал яду? Колония столпилась у щелей посмотреть. Адское, наверное, вышло бдение: а вдруг он увидит щели и засыпет их кислотой, устроив массовое побоище? Первые горькие песчинки, что просочились внутрь, запугали колонию до смерти, заставив их в отчаянии бежать. Кто мог сопротивляться обещанию земли, где течет молоко и мед?
Я выпрыгнул наружу через насыпь.
Уже поздняя ночь, кухня погружена во мрак. Я вернусь в гостиную, но сначала надо утолить голод – непростая задача, ибо из-за деликатесов сточных вод я не воспринимал никаких запахов, кроме собственного. Я безуспешно обшарил все привычные места. Но когда включился вентилятор под холодильником, я уловил аромат истинной сладости, пересиливший даже запах клоаки. Почему Исход не повел паству навстречу этому меду?
