На углу я понял, что придется ждать ночи, когда прекратится движение. Расщелина в бетоне спасла меня от вечернего холода.
Мимо шли ноги:
– …но он не слушает, он, блядь, босс, и теперь акции упали на пятнадцать процентов. При мне! Надо выпить…
– …она такая бестолочь. На два дня позже. Большое дело. И понизила меня на целый чин. Что за идиотка…
– …мне плевать, что ты думаешь. Делай, как тебе мать говорит…
– …но если я у него отсосу, он даст мне роль. С этой точки зрения, что такое еще один минет…
– …кокаин, трава, спидбол, кислота, порошок, крэк, желтенькие, красненькие, продадим, что пожелаете. Приветик, мисс…
– …эта сука хочет сотню долларов за то, чтобы показать мне, какого цвета у нее трусы. Блин. Я ей говорю: оставь под окном, я гляну…
– …мамочка извиняется, что пришла так поздно, но этот толстяк, который называется босс, заставил ее остаться и кое-что печатать. Моя маленькая Фифи уже, наверное, совсем раздулась. Вот здесь, дорогая. Какая хорошая девочка…
В отличие от остальных этот монолог не затихал. Дошло не сразу. На меня внезапно обрушился ливень горячей ядовитой мочи. Я стал невесомым, трещина заполнялась, и я, как ни цеплялся за бетонные утесы, поплыл. Скоро окажусь на уровне тротуара, струя Фифи ударит мне прямо в лицо, и я буду абсолютно беспомощен, когда она повернет голову, чтобы полюбоваться своей работой.
Но Фифи иссякла, не успел я всплыть. Хорошая девочка. Бетон подсыхал, и я забрался поглубже в трещину. Моча на моем теле похолодела; теперь несколько дней буду вонять. Я высунул голову, чтобы посмотреть, как уходит Фифи: засранная задница белой пуделихи подергивалась в такт клацанью наманикюренных когтей по асфальту. В отместку я представил, как она и ее толстозадая крашеная блондинка в трениках, связанные блестящим поводком, убегают по лесу от толпы ухмыляющихся волков. Мне полегчало.
Уличное движение не прекращалось до полуночи, но затем я легко разыскал Цыганкину квартиру. Я ожидал увидеть какой-нибудь притон или ночлежку, но оказался в изысканном доме с большим разукрашенным вестибюлем. Между двойными дверями, прислонив голову к стене, спал швейцар. Я миновал его и пошел к почтовым ящикам, где выяснил, что она живет в квартире 8Б.
По лестнице слишком высоко, так что я вошел в лифт. Я понимал, что придется подождать, но мне требовалось обдумать, что я стану делать у нее дома.
Цыганка. Эсмеральда Козар. История ее прихода в Айрину жизнь была важной местной легендой в те дни, когда я, еще нимфой, впервые появился в кухонном шкафчике.
