— Что делать?.. Что делать?.. — кричала она. — Она мечется. Я не могу удержать её. Почему доктор не сказал, что это может быть? Помогите мне! Она умрёт!
— Я… я никогда не видала умирающих детей, — бормотала м-с Хауксби. Не будем осуждать её за слабость, вызванную бессонными ночами, — она опустилась на стул и закрыла лицо руками. Прислуга мирно храпела в углу.
Послышался стук колёс рикши, хлопнула дверь внизу, кто-то тяжёлой поступью поднимался по лестнице, затем отворилась дверь в комнату, и вошла м-с Дельвиль. М-с Бент с плачем бегала по комнате, призывая доктора. М-с Хауксби зажала уши руками, уткнулась лицом в спинку кресла, дрожала при каждом хрипе, доносившемся с постели ребёнка, и бормотала не помня себя: «Слава Богу, что у меня никогда не было детей! Слава Богу, что у меня никогда не было детей!»
М-с Дельвиль взглянула на ребёнка, потом взяла за плечи м-с Бент и сказала:
— Ляпис! Скорее!
Мать машинально повиновалась.
М-с Дельвиль встала на колени у постели и раскрыла девочки рот.
— О, вы убьёте её! — закричала м-с Бент. — Где доктор? Оставьте её!
М-с Дельвиль не ответила ни слова, продолжая хлопотать около ребёнка.
— Дайте ляпис и держите лампу за моим плечом! Делайте то, что я вам говорю.
М-с Дельвиль снова наклонилась над ребёнком. М-с Хауксби вся тряслась от рыданий, прижимаясь лицом к спинке кресла. В эту минуту прислуга сказала сонным голосом:
— Сахиб доктор приехал.
М-с Дельвиль повернула голову.
— Вы пришли вовремя, — сказала она. — Девочка задыхалась, я прижгла ей горло.
— Не было никаких признаков, указывающих на возможность этого. Я опасался только общей слабости, — сказал доктор, не обращаясь ни к кому, и прошептал потом, осмотрев ребёнка: — Вы сделали то, на что не решился бы я без консультации.
— Она умирала, — сказала м-с Дельвиль, тяжело дыша. — Что было делать? Хорошо, что я поехала сегодня на вечер!
М-с Хауксби подняла голову.
— Прошло? — спросила она, всхлипывая. — Я бесполезна, я более чем бесполезна здесь! Но что вы делали здесь?
Она смотрела поочерёдно то на м-с Бент, то на м-с Дельвиль. Первая теперь только поняла, кто был главным действующим лицом в только что закончившейся сцене.
Тут начала объясняться м-с Дельвиль, натягивая длинные грязные перчатки и поправляя смятое, дурно сшитое бальное платье.
— Я была на вечере, и доктор сказал мне, что ваша девочка тяжело больна. Я ушла рано, ваша дверь была отперта и… и… я… я… потеряла от этой болезни моего мальчика шесть месяцев назад. Я не могу забыть его. И… мне… мне очень жаль… я извиняюсь, что вмешалась…
