– Вы собираетесь уходить? Отсюда? – с нескрываемым изумлением спросил третий помощник.
– Здесь, конечно, очень мило и уютно, но мы не можем себе позволить понапрасну терять время.
– А я – то думал, что мы ищем старый парусник.
– Я тоже так думал, – сухо отозвался Питт. Кокс поднял руку в перчатке и ткнул вверх указательным пальцем:
– Уж не этот ли?
Питт вскинул голову. Футом ниже остроконечного свода пещеры изо льда выступал резной фрагмент деревянной кормы с сильно облупившейся позолотой.
Питт на лыжах сгонял за Нортропом, и вдвоем они приволокли в пещеру все трое саней. Затем сообщил Гилспи о находке и заверил его, что в таком отличном укрытии им не страшна никакая буря. Кокс немедленно распаковал ящик с инструментами для резки льда, вооружился пудовым молотом и зубилом и азартно атаковал ледяной панцирь, вырубая ступени к корпусу погребенного судна. Когда Роксана Мендер и ее муж поднимались на борт “Мадраса”, верхняя палуба оставалась еще свободной ото льда, но за истекшие полтора столетия ледяной покров укрыл судно целиком, от киля до клотиков мачт.
– Поражает, что оно вообще сохранилось, – заметил Нор-троп. – Давление льда на корпус за столько лет давно должно было размолоть все в труху.
– Из чего следует, – парировал Питт, – что гляциологам тоже свойственно ошибаться.
– Нет, я серьезно. Подобный феномен достоин дополнительного изучения. Размеры и высота плато свидетельствуют о том, что прибрежные торосы столетиями только нарастали, не подвергаясь разломам. Крайне необычный случай. И наверняка существует некий природный фактор, благодаря которому они не сползают в сторону моря в сезон таяния, а остаются на месте.
Питт повернулся к Коксу, успевшему вырубить ряд ступеней к торчащему изо льда кормовому выступу.
– Как дела, Аира?
– Обшивка насквозь промерзла и сделалась такой же хрупкой, как стеклянный глаз моей бабушки. Еще час, и я прорублю дыру, в которую можно будет пролезть.
– Только простукайте предварительно доски, – посоветовал Питт. – Нарветесь на шпангоут, неделю провозитесь.
– Я знаком с конструкцией парусных судов, сэр, – холодно ответил Кокс, всем своим видом демонстрируя незаслуженную обиду.
– Прошу прощения, – кротко извинился Питт. – Если проделаете отверстие за сорок минут, от имени капитана Гилспи гарантирую почетную нашивку с присвоением звания лучшего ледоруба и дровосека “Полярной бури”.
Третий помощник Аира Кокс всегда трудно сходился с людьми, и количество его друзей в составе экипажа ледокола исчислялось единицами. Первоначально Питт произвел на него впечатление самодовольного чинуши из штаб-квартиры НУМА, но последние несколько часов, проведенные с ним бок о бок, изменили мнение Кокса к лучшему. Он понял, что руководитель отдела спецпроектов не только серьезный профессионал, но еще и свой парень с неплохим чувством юмора. Питт определенно начинал ему нравиться. Кокс с удвоенным усердием вгрызся в лед, высекая тучу осколков каждым взмахом молота.
