— Надеюсь, не очень помешал вам накормить моих соседей, — извиняющимся тоном сказал ей Штрауд.
— Вы остаетесь в Нью-Йорке? — в свою очередь поинтересовалась стюардесса, встряхнув задорной рыжей челкой над огромными карими глазами на личике пай-девочки.
— Нет, лечу до Чикаго.
— Вот как… прекрасно, я тоже.
— Значит, еще увидимся, — пообещал ей Штрауд. Когда самолет выскочил из облаков, Штрауд увидел под ним лоснящиеся мокрые улицы города, раскрашенные серым и синим. Дождь, видно, шел здесь уже давно, и гигантский Нью-Йорк, едва различимый в пасмурном свете, вяло сочившемся из унылых облаков, словно бы съежился под нудно моросящими каплями.
Сгрудившиеся выше и вокруг самолета облака отражали огни города, образуя па фоне вечернего неба причудливые фигуры, напоминающие греческие скульптуры.
После посадки Штрауд терпеливо дождался, когда выйдут почти все пассажиры, взял дорожную сумку и направился к трапу с единственным желанием добраться до комнаты отдыха, где бы он мог ополоснуть лицо и наскоро побриться. В запасе у него было два часа, которые Штрауд не знал, чем занять. Полистаю «Нью-Йорк таймс», мысленно прикидывал он, может, поищу в киосках что-нибудь новенькое Стива Робертсона, любимого моего автора, потому что он всегда пишет о чикагской полиции.
Целиком погруженный в планы, как убить время, поскольку он всегда старался не терять зря ни минуты, Штрауд только на трапе заметил, что его встречают полисмены в форме. Господи, мелькнуло у него в голове, неужели из-за того инцидента в Египте. Он сразу представил себе международный скандал в связи с его фактической высылкой из зарубежной страны.
— Доктор Штрауд? Вы доктор Абрахам Штрауд? озабоченно обратился к нему один из полисменов.
— Ну, я Штрауд. В чем дело?
— Пройдемте с нами, сэр.
— Это еще куда? — Краешком глаза Штрауд увидел рыженькую стюардессу, с любопытством наблюдавшую эту сцену и вообразившую, конечно, самое худшее.
— С вами кое-кто хочет встретиться, сэр, да вот они здесь, рядом, — сообщил ему полисмен, приглашая к окну крытого трапа.
Глазам Штрауда представилась целая кавалькада полицейских мотоциклов вокруг лимузина явно официального вида. Многоопытный Штрауд безошибочно распознал большое начальство, но вот два человека, стоявшие под дождем у лимузина и напряженно всматривавшиеся в него из-под мокрых зонтиков, ни на начальство, ни, тем более, на полицейское начальство похожи отнюдь не были.
— И кто же хочет со мной встретиться?