— О чем?
— Что сын будет вести себя так, когда вернется. Ночью ты мне как раз говорил об этом. Так как же?
— Догадаться нетрудно. Алан очень хочет, чтобы вы с Реджи снова были вместе. Ну, подумай сама — после долгой разлуки он наконец-то снова встречается с горячо любимым отцом, живет у него несколько дней и наверняка убеждает себя в том, что придет время, когда будет с ним постоянно. Что Реджи скоро поправится, приедет сюда и будет жить с вами. — Гард пожал плечами. — И вот мальчик возвращается домой… И что видит? Меня рядом в тобой.
Мэйбл прижала руку к его щеке. То ли пальцы у нее такие холодные, то ли его лицо все еще пылает, подумал Гард. Скорее всего последнее.
— Извини, — пробормотала Мэйбл. — Не хватало еще, чтобы малолетний паршивец так с тобой обращался!
— Ты-то за что извиняешься? Ведь не сделала мне ничего плохого!
— Он мой сын. И должен уметь держать себя в руках.
— Не забывай, он еще ребенок, которому за последнее время ох как нелегко пришлось! Когда-нибудь поймет, что вы с Реджи никогда уже не будете вместе. Только не так скоро. Надежда, как говорится, умирает последней.
Ему ли не знать этого! Он и сам в течение тринадцати лет, ненавидя и презирая обманувшую его женщину, никак не мог вычеркнуть ее из памяти, а ведь был тогда намного старше, да и поумнее Алана.
Вздохнув, Мэйбл нагнулась и подняла с пола то, что осталось от нарядного свертка. Сев на ступеньку, высыпала на ладонь сверкающие осколки — и словно вспыхнула яркая радуга.
— Дутое стекло… — покачала она головой. Но что это была за вещь, уже и не догадаешься — самый большой осколок не больше ногтя…
Хозяйка ссыпала остатки неизвестного предмета обратно в пакет и встала.
— Сосиски на ужин тебя устроят?
— Может, мне лучше убраться домой?
— И тем самым дать мальчишке понять, что стоит ему только закатить скандал, как ты тут же уйдешь? Нет, Гард, так дело не пойдет. Ведь ты собирался остаться на ужин, вот и оставайся. Пойду на кухню.
— Не возражаешь, если я поговорю с Аланом?
Мэйбл заколебалась, и Гард подумал, что она не согласится. Наверное, считает, что ему нечего сказать сорванцу. А может, не хочет, чтобы он лез не в свое дело. Полагает, что так будет еще хуже. Но, недолго помолчав, Мэйбл улыбнулась и пожала плечами.
— Неужели тебе мало его выходки?
— Нельзя же быть таким черствым с несчастным ребенком!
Мэйбл сделала рукой жест в сторону лестницы.
— Он полностью в твоем распоряжении.
Гард неторопливо направился на второй этаж. По правде сказать, он и в самом деле не знал, о чем будет говорить с Аланом, и мог окончательно испортить с ним отношения. Но, как говорится, попытка — не пытка.
