Едва Камилла переехала к Ричарду, как он сразу понял, что в ее жизни произошло нечто ужасное. Она выглядела так, словно только что потеряла любимого человека. В манере поведения появилась сдержанная отстраненность, с красивого лица не сходила печаль. Она напомнила ему мать, когда та, будучи еще молодой женщиной, потеряла, горячо любимого мужа.
Ричард ни о чем не расспрашивал Камиллу, догадываясь, что ее переживания глубоко личные и наверняка связаны с Адамом Лестером. Он старался быть по возможности рядом с ней и терпеливо ждал, когда она оправится от пережитого. Как бы сильно ни страдала Камилла после разрыва с Адамом, – а Ричард не сомневался, что между ними произошел именно разрыв, – рано или поздно рана в ее сердце заживет. Ему оставалось только всеми силами помогать ей в этом и не досаждать ненужными вопросами. Когда она почувствует, что пришло время, – если оно вообще придет, – то сама все расскажет ему.
Ричарда безмерно восхищали стойкость и независимость Камиллы. И он старался стать для нее скорее другом, чем возлюбленным, пытался создать вокруг нее атмосферу, в которой бы ей свободно дышалось. Ненавязчиво он снова предложил Камилле заняться живописью. Сначала она с готовностью взялась за кисти и краски, но потом с виноватым видом произнесла:
– Не получается, Ричард. Не торопи меня. В конце концов, все наверняка образуется. И не тревожься так обо мне: я этого не стою.
Но Ричард был иного мнения, и ему не становилось от этого легче. К тому же сложившаяся ситуация лишь усугубляла его мучения. С одной стороны, он был вынужден сохранять дистанцию, поскольку Камилла явно не могла и не хотела делиться с ним своими горестями. С другой – не мог не помнить, что сделал ей предложение до того, как она встретила другого мужчину, а она ответила согласием лишь после того, как в их отношениях что-то не заладилось. Это смущало Ричарда и заставляло нервничать. Особенно теперь, когда он понял, как много Камилла значит для него. Но выбора у него не было.
Проходили недели, но настроение Камиллы не менялось. Более того, она становилась все замкнутее и отчужденнее. Ричард уже начал впадать в отчаяние.
И тут, как будто прежних бед им было мало, умер отец Камиллы. О печальном событии стало известно из телефонного звонка, раздавшегося поздно вечером. Камилла подняла трубку, молча слушала какое-то время, потом сказала несколько утвердительных слов невидимому собеседнику и подошла к Ричарду.
