Он отхлебнул виски.
— Знаете, есть талант — говорить, — сказал Стоунворд с грустной улыбкой; перестав болтать ногами, он резко свел их вместе, словно щелкнул ножницами.
— Боюсь, ко мне это не относится, мистер…
— Стеббинс. Джеральд Гибсон Стеббинс. Не относится, это правда. Видеть свои недостатки — тоже талант, — он встал и подошел к Ботралу вплотную. — Да, говорить вы не мастер, зато у вас множество других прекрасных качеств. С вами приятно общаться, вы обходительны, душа любой компании… Вы всегда желанный гость, легко заводите друзей. Одеваетесь со вкусом, и жена такая, что можно позавидовать.
Ботрал поднялся, опустошив стакан. В беспомощном недоумении он во все глаза смотрел на Стоунворда, слегка выпятив посиневшую нижнюю губу.
— Вы что, дурачите меня? — спросил он. — Поиздеваться решили?
— А вы шутник, Ботрал. Как, виски уже весь? Никогда не видел, чтоб так быстро пили виски, только в кино. Еще стаканчик? Позвольте, я налью.
Наполняя стакан и подливая в виски джина, Стоунворд украдкой наблюдал за гостем. У Ботрала был потерянный вид. Он медленно озирался по сторонам, прикладывая к губам платок.
— Туалет — первая дверь направо.
— Да нет… я…
Беспомощно улыбаясь, Ботрал, точно руку друга, схватил протянутый ему стакан.
— Что вы думаете о ядерной войне, будет она или нет?
— Стараюсь не думать: это слишком страшно.
— Правильно, мистер Ботрал. А какого вы мнения о последних политических событиях?
— По правде говоря, я не очень-то интересуюсь политикой.
— Что ж, очень мудро с вашей стороны, мистер Ботрал. А как вы относитесь, скажем, к вопросу о разводах?
— Мы… я очень счастлив в браке. Уже шесть лет. Моя жена, правда, развелась со своим первым мужем, но это был вынужденный шаг. Вы меня понимаете…
— Я рад за Пенелопу. Своего не упустит, верно? Честно говоря, я тоже был женат, но ничего хорошего из этого не вышло. У жены нервы не выдержали. Хотите, расскажу?
Поднявшись с места, — теперь оба они разговаривали стоя, — Ботрал расстегнул пальто и, не выпуская из рук стакана, закурил. Окровавленным платком смахнул пот со лба.
— Боюсь, это было бы нескромно с моей стороны, мистер Стеббинс, — ответил он.
Хорошенько взвесив эти слова, Стоунворд трижды одобрительно кивнул, воздавая должное похвальной сдержанности собеседника. Затем, на вопрос о религиозных убеждениях, Ботрал сказал, что они с женой каждое рождество ходят в церковь, и Стоунворд заметил, что, в сущности, неизвестно, почему человеку следует выбирать жизнь, а не смерть.
