"Что ж, будем осторожней. Подумаем, — решил про себя Лысов и взглянул на Жилина. — Какое же приказание отдавать? А может, пока оставить все так, как шло? Надо разобраться. Надо…" И Лысов опять набил рот картошкой, прикидывая поведение противника и последние приказы. Выходило, что решение и в самом деле менять не требовалось. Противник вел себя нахально-спокойно, а дивизия, видно, ушла…
Но Лысов пока не знал, что выведенная дивизия остановилась в лесах недалеко от передовой, потихоньку пополнялась и отрабатывала задачи наступательного боя.
Отработку этих самых задач она вела так, что не видеть ее противник не мог… И, конечно, Лысов не предполагал, что, несмотря на успешные бои на юге, у противостоящего противника тоже не все было в порядке — от него требовали создания маршевых подразделений, преимущественно из добровольцев, желающих участвовать в окончательном разгроме цитадели на Волге и в дальнейших победоносных походах на Иран, Афганистан и Индию.
Для того чтобы отправить эти маршевые подразделения, командование противника должно было точно знать, что замышляют русские н не появились ли у них новые части, готовящиеся к наступлению…
— Ну так вот, — решил наконец Лысов. — Действуйте как раньше, но присматривайтесь к правому флангу. Люди там на новом месте…
— Мы туда и собирались, товарищ капитан.
— И еще. Держитесь подальше от артиллеристов: жалуются. говорят, что вы стреляете, а минометные налеты им достаются.
— Может, им вообще в дом отдыха захотелось? — усмехнулся Жилин.
И Кривоножко, понявший сомнение комбата, тоже усмехнулся: недавно при медсанбате организовали дом отдыха. В него посылали на недельный отдых рядовых и младших командиров. Кто побывал — хвалил: чистые постели, кормят здорово, кино каждый день… Ну, медсанбатовки и прачки из банно-прачечиого отряда. Просто даже удивительно — бегают девочки, как живые, и даже танцуют.
Но Лысов не улыбнулся — он отдавал приказ. Пусть не в уставной форме, но приказ.
Комбат отодвинул сковородку и сказал:
— Вот так! Понятно?
— Так точно! — быстро согласился Жилин, налил в кружки чаю и, прихватив сковородку и фляжку, ушел.
Возле кухни Жилина ждали. Повар, медлительный, худой, с красными от дыма и постоянного недосыпа глазами, принимая сковородку, недовольно спросил:
— А чайник?
— Вторым заходом принесу.
Командир хозвзвода старшина Луценко покачал на руке нетронутую фляжку и буркнул:
— Твои у меня.
В землянке командира хозяйственного взвода сидели ефрейтор Жалсанов и рядовые Колпаков, Засядько и Малков. Жалсанов — коренастый, широкоплечий, с большой головой н плоским, чем-то привлекательным лицом — поднялся навстречу младшему сержанту. Остальные, привалившись к завешенной плащ-палаткой стене, подремывали.
