— Меня приставили к тебе постоянно, — смущенно кивнула Деми. — Это поможет мне набраться опыта, полагает мистер Штерн.
— Очень интересно, какой именно опыт имеется в виду. Ну что ж! Полюбуйтесь, перед вами — Деми Жеру, дьяволица из Диксиленда, а отныне — мой личный редактор!
Глубоко, судорожно вздохнув, девушка опустилась на один из стульев. Сейчас в ней сквозила трогательная смесь решительности и страха.
— Мне бы хотелось совсем другого.
— Да?
— Помнишь, ты рассказывал, как ужинал однажды у каких-то ирландцев?
— Чего-то не припомню.
— Ну, когда ты водил меня завтракать в Грот Кошерной Морской Пищи «Эй, на встречном космическом!»
— Завтрак помню, но что я там рассказывал — хоть убей.
— Какой-то… какой-то ребенок ползал у всех под ногами, ты взбесился и пнул его.
— Господи ты Боже! — засмеялся Уинтер. — Ну конечно! Это было в куполе Дублин. Никогда не забуду, как все прямо окаменели от ужаса. Поступок жуткий, кто бы спорил, но ты себе не представляешь, какое это было занудное сборище.
— А ребенок посмотрел на тебя с обожанием.
— Точно. Лайаму уже лет восемь, и он все еще меня обожает. Пишет мне письма на гэльском. Можно подумать, у этого мальчишки врожденная страсть такая — чтобы его пинали.
— Роуг, — негромко сказала Деми. — А ведь ты и меня пинал.
— Я? Пинал?
Уинтер был поражен, его охватила непривычная дрожь, по всей коже пробежали мурашки Откровенные предложения встречались ему и прежде, но не в такой же форме.
«Я что, делал ей авансы?»
«Неужели она ощутила взаимное между нами притяжение, о котором я сам никогда и не подозревал?»
«А может, я вру?»
«Может, я все время только этого и хотел?»
Все эти противоречивые, взаимоисключающие вопросы метались в голове Уинтера, но искать на них ответы было уже поздно. Он встал, притворил дверь комнаты, поставил стул прямо перед стулом девушки, сел и взял ее за руки.
— Что с тобой, Деми? — Сейчас он говорил нежно, без следа прежней иронии. — Безнадежная любовь?
Деми кивнула и начала тихо всхлипывать. Роуг осторожно вложил ей в руку носовой платок.
— Надо быть очень храброй, чтобы сказать такое. И давно это у тебя?
— Я не знаю. Это… это просто как-то вот случилось.
— Прямо сейчас?
— Нет, не сейчас… как-то само собой случилось.
— А сколько тебе, радость моя, лет?
— Двадцать три.
— И ты любила кого-нибудь раньше?
— Это все не то, я никогда не встречала таких, как ты.
Уинтер внимательно оглядел безнадежно ревущую девочку с узкой талией и большой грудью. А потом тяжело вздохнул.
