— Кто кого? — деловито поинтересовалась Эллочка, отвоёвывая себе место у подоконника для обзора поля боя.
Вместо ответа Людмила рывком рванула на себя створки рамы, разом вспоров многолетний слой бумажных полос и впустив в комнату посторонние звуки вперемешку с лёгким сквознячком.
Мужчина уже стоял на узкой улочке и задумчиво помахивал ведром, как бы размышляя, стоит ли возвращаться к колонке за свежей водой. На приближающийся липовый «адидас» зеленого цвета он если и поглядывал, то мельком. Зато парень в спортивном костюме явно требовал самого пристального внимания к своей крупногабаритной персоне. Удостоверившись, что обидчик не убегает, не прячется, а стоит себе, скучает, парень медленно надвигался на него, явно обдумывая: куда врезать противнику в первую очередь? Каждый шаг его кроссовок сопровождался хищным хрустом гравия под подошвами.
— Есть примета: мужчина с пустым ведром — к несчастью, — предостерёг его невыразительный голос.
— Баклань, баклань, — разрешил парень. Он был на голову выше и на четверть центнера тяжелее мужчины, а потому мог позволить себе некоторое великодушие.
В унисон вскрикнув, зрительницы увидели, как парень поднял согнутую ногу и с силой распрямил её, метя противнику в живот. Удар получился мощный и очень эффектный. Восторженно грюкнуло подставленное под него пустое ведро и с тарахтением закувыркалось по улице. Провожающий его взглядом парень сильно смахивал на обескураженного футболиста, случайно отправившего мяч далеко за пределы поля. В этот момент мужчина коротко, без замаха, смазал кулаком по его расслабленно отвисшей челюсти. Едва поспевая за получившим ускорение туловищем, ноги парня бойко понесли его в заданном направлении.
Людмила видела такое только по телевизору, когда её новый муж упивался боксёрскими чемпионатами.
Кажется, это называлось нокдауном. Боксёры, пропустившие сильный удар в голову, очень похоже семенили по рингу. Налетев на препятствие, они приходили в себя, отталкивались от канатов и возвращались в боевую стойку, готовые дать сдачи.
Ничего подобного у рыжего парня не получилось.
Видимо, металлическая сетка оказалась неважной заменой эластичному ограждению ринга. Парень не отпрянул от ограды. Он всем корпусом ударился о неё и, шурша спортивным нарядом, неграциозно сполз вниз, в бурьян. Выбирался он на дорогу тоже некрасиво — на карачках.
— Сидел бы себе тихонечко, — предложил мужчина. — А я за водой. Никак не умоюсь с утра. Сначала собака бешеная, теперь ты.
