– Иден Гамильтон? Такая добрая, милая девушка, такая приятная попутчица, лучше и желать нельзя. Должна признать, она не очень разговорчива, но, справедливости ради, нельзя забывать о том, что она воспитывалась в Индии, – заявила миссис Харриет Траубридж, мелькая спицами. – И потом, мне доставляет огромное удовольствие поговорить серьезно с кем-то, кто не слишком критикует или идеализирует Индию.
– Рыбак рыбака... Разве я вам не говорила? – полушепотом сказала миссис Амелия Лоутон своей попутчице. – Хетти провела последние восемнадцать лет своей жизни в Индии, сразу видно, она не может судить беспристрастно.
– А я, кажется, никогда так и не привыкну к Индии, – призналась дама, пожав плечами. – Не привыкну к жаре, к холере, к этим ужасным туземцам. Слава Богу, Колин согласился отвезти меня домой на лето.
– Да, подумать только, – отозвалась миссис Лоутон довольно, – еще несколько недель, и мы в Англии!
Пароход под названием «Остров Уайт» дымил трубой по Красному морю в двух днях пути от строящегося Суэцкого канала. Миссис Траубридж со своими попутчицами сидела на обычном месте под цветным навесом, натянутым над прогулочной палубой. Разговор крутился вокруг мисс Иден Гамильтон, которая накануне шокировала общество страстной речью в защиту туземцев. Выступить в их защиту ее побудили пьяные замечания полковника пехоты, который возвращался в Англию после тридцати двух лет действительной службы.
Хотя высказывания полковника Ферклота носили явно предвзятый характер, они не так удивили публику, собравшуюся в салоне, как неуважительные ответы мисс Гамильтон. До этого случая никто не подозревал о столь либеральных взглядах девушки. Дамы не скрывали своего неодобрения, джентльмены в возрасте бросали на Иден испепеляющие взгляды, а молодые офицеры, которые не жаловали напыщенность полковника, скрывали улыбки, кривя губы.
Возмущенный полковник потребовал незамедлительных извинений, но мисс Гамильтон молча удалилась из салона, чем еще больше навредила своей репутации. В конце концов миссис Траубридж, присматривающая за Иден во время плавания и не принимавшая участия в споре, не выдержала и вступилась за девушку, даже если это было и не совсем разумно с ее стороны. Она во всеуслышание объявила, что Иден провела детство в гареме индийского раджи, и, стало быть, ее нельзя обвинять за столь необычные взгляды. Это сообщение вызвало весьма бурную реакцию.
