Райан настойчиво продолжал:
– Тогда, теперь, на будущей неделе… Какая разница? Надо, наконец, обсудить наши затянувшиеся отношения.
Вечер закончился не так цивилизованно, как он надеялся: Шэрон очень подробно и прямым текстом рассказала ему, кто он такой… И не один раз. А затем театрально указала ему на дверь.
– Пошел вон! – заорала она. И он пошел.
Райана даже передернуло, когда он припомнил эту мерзкую сцену. Почему женщины всегда настаивают на изменении правил посреди игры? – подумал он, вставая под душ. Правила – единственное, на что может рассчитывать мужчина. Нечего и думать: от женщин такого сорта постоянства ждать нельзя.
Взять хотя бы Девон Франклин. То она заставляет мужчин думать о себе как о самой привлекательной, самой сексуальной женщине на свете, то скромна, как монашка перед королевой. Одно из двух: либо она в сговоре со своей матерью, либо ею играют, как пешкой.
Он не знал, что из двух верно, и, в общем-то, не хотел знать. Какое ему дело! Наверняка он знал одно: Девон Франклин не нужна ему ни в том обличье, ни в другом, и деду придется с этим смириться. Бурное представление в пятницу вечером еще было свежо в памяти. Шишка на скуле Райана красноречиво напоминала ему о Девон. Главное сейчас – забыть, что он вообще когда-либо встречал эту женщину.
К сожалению, это будет не так-то просто.
Он закрыл глаза. Жесткие струи воды били сверху. Вчера вечером Шэрон – а она, несомненно, очаровательна с точки зрения любого мужика и отвечает самым высоким требованиям – выложила весь свой товар лицом. И все-таки, если не кривить душой, она и в подметки не годилась Девон, когда та медленной, непередаваемо сексуальной походкой спускалась по ступеням бельэтажа в “Монтаносе”.
Черт возьми! Приходится признать, что и в строго официальном костюме, с волосами, забранными назад, и без косметики Девон сумела глубоко задеть его чувства.
Райан зарычал, открыл глаза и бросил взгляд вниз, на свое тело. И не только его чувства она взбаламутила, угрюмо подумал он.
Дьявольщина! Этому и конца не видно!
Со злости Райан так прибавил напор холодной воды, что невольно вздрогнул от мощных и колючих струй, бьющих сверху. Однако он взял себя в руки и стоял не шевелясь, пока не досчитал до двухсот. Затем резко выключил воду и проворно ступил на коврик.
Ну и что с того, что он проспал? Как бы то ни было, он, как обычно, сделает утреннюю зарядку. Час в гимнастическом зале в цокольном этаже, полчаса на “Наутилусе”, тридцать минут в джакузи, еще разок примет холодный душ – и любая неразбериха вылетит из головы.
