- О'кей, это звучит достаточно разумно. Но зачем Полетт впускать меня? Скорее всего она возьмет цветы у двери, возможно, даст мне чаевые и пожелает доброй ночи, верно?
Алексис усмехнулась.
- Придумай что-нибудь сам, мой дорогой братец. Если ты отправишься туда около десяти часов вечера, они уже давно закончат ужинать, ребенок будет спать, и я предвижу только одно осложнение - Роуз, няня, может ещё бодрствовать. Но, как я уже сказала, её спальня находится в противоположном конце квартиры.
- Консьержка позвонит Николсонам. Где находится звонок?
- В прихожей.
- Значит, Роуз не сможет услышать его?
- Возможно что угодно. Но если ты появишься там слишком поздно, когда Роуз наверняка будет спать, консьержка насторожится. Роуз - это опасность, с которой тебе придется смириться.
- Похоже, я подвергаю себя большой опасности по причинам, которые даже мне остаются непонятными.
Алексис привлекла его к себе и обхватила своими руками.
- Конечно, они тебе известны. Мы станем летними людьми, помнишь?
- Это кажется необычным способом достижения нашей цели, - сказал Харри, и они снова предались любви в комнате Марии Антуанетты в "Доме Франсуазы"...
Сейчас, стоя перед большой дубовой дверью и нажимая кнопку звонка, на который должна была ответить консьержка, Харри спросил себя, не сошел ли он с ума. Потому что он совсем не волновался. Это было самым удивительным. Он ощущал почти нечеловеческое спокойствие и отстраненность. Возможно, отчасти это объяснялось его маскировкой. Кепка скрывала его черные волосы. Он поправил солнцезащитные очки, протер стекла. Моросящий дождь усилился; в этот ветреный, промозглый вечер Харри выглядел, как бедный, низкооплачиваемый доставщик товаров. В своей дешевой, поношенной одежде он вызывал жалость у любого человека, обладавшего хоть каплей сострадания.
Консьержка ответила на звонок, и Харри прошел во внутренний дворик, соответствовавший описанию Алексис. Она не сказала, что там будет очень темно. Свет проникал туда только из комнаты консьержки. Все жильцы, похоже, задвинули шторы, спасаясь от влажного вечернего воздуха. В приоткрытом залитом дождем окне появилось женское лицо.
- Qui est la?xxxviii
Ее голос напоминал скрип гравия.
- Я принес цветы для миссис Николсон в квартиру номер пять, - сказал Харри, старательно имитируя сельский говор, который он оттачивал предыдущей ночью с Алексис.
- C'est un peu tard pour les livraisons.xxxix
- Знаю, что поздно, но цветы прислал мистер Николсон.
