— Мне очень тяжело сознавать, — начал он, — что в колыбель, где лежит мое дорогое дитя, мой сын, заглянула такая богопротивная фея, как вы, сударь! Тяжело и грустно. Да!
— Это не я, честное слово, не я, — пролепетал Турнэ.
— Кто же, если не вы? Вольтер? Дидро? Или сам Шекспир?
— Мой швейцар, месье Верн! Клянусь честью, мой швейцар!
— Швейцар? Гм… — Верн приставил к переносице указательный палец и прищурился, силясь что-то понять, припомнить. — Швейцар, вы говорите? Гм… Его зовут Барнаво?
— Он самый, месье Верн! Барнаво! Дела мои пошатнулись! Барнаво научил меня, как поправить их. Он дал мне совет…
— Барнаво… Гм… — повторил месье Верн. — Искусно! Барнаво… помню, помню этого человека…
Турнэ решил именно в этот момент круто переменить тактику. Он сказал:
— Я хотел сделать приятное вам, месье Верн. Я приказал Барнаво: сделайте, мой друг, что-нибудь приятное нашему дорогому месье Верну! Он и сделал. Что касается предсказания мадам Ленорман…
— Вот именно, мадам Ленорман, — произнес Верн и поднялся с кресла. — Ее адрес! — грозно и властно добавил он, вскидывая голову. — Насколько мне известно, мадам Ленорман уехала в Америку. Но я этому не верю. По иску частных лиц с нее причитается около двухсот тысяч франков. Дело поручено мне. Слышите? Мне! Еще два года назад я взялся за это дело.
— Желаю удачи, месье Верн, — стараясь сдержать дрожь во всем теле, сказал Турнэ.
— Немедленно адрес мадам Ленорман! — загремел Верн. — Адрес, и я ухожу. И всё вам прощаю, слышите? Прощаю вам тот непростительный поступок, по милости которого весь Нант, все тридцать тысяч жителей его склоняют сегодня мое имя во всех падежах!
— Только адрес? — спросил Турнэ, чувствуя, что малая толика дрожи осталась только под коленками.
— Только адрес. Прошу и требую. Иначе…
Турнэ выбежал из кабинета и кинулся в швейцарскую. Барнаво лежал на диване и, ероша свою рыжую шевелюру, читал свежий номер парижского журнала.«Фарс».
— Адрес Ленорман! — воскликнул Турнэ. — У меня сидит адвокат Верн. Да, тот самый. Он всё простил, у него есть сердце, но нет адреса мадам Ленорман. Вы заварили эту кашу, Барнаво! Давайте адрес!
— Никто и никогда не заваривал кашу, — спокойно отозвался Барнаво, переворачивая страницу журнала. — Каша не кофе, сударь. И плюньте на всех гадалок и их предсказания! Давайте обдумывать следующий номер.
— Адрес, Барнаво, адрес, или я и не знаю, что сделаю с вами! — кричал взбешенный издатель.
— Ничего вы со мной не сделаете, — махнул рукой Барнаво. — Теперь мы оба — и я и вы — на весах мадам Судьбы. Делать будет она, нам остается ждать и надеяться. А вы — адрес! Выдумать его, что ли!
