Джек рухнул на табуретку, а Молли поспешила к холодильнику.
– Яичницу хочешь?
– Нет, я не хочу яичницу! – взревел Джек. Он чувствовал, что попал в какой-то параллельный мир, заперт где-то между сном (по правде сказать, очень приятным) и кошмаром. – Я хочу знать, о чем, черт побери, ты толкуешь!
– Ну ты же слышал лекции моих родителей! Помнишь третье правило успеха: «Вперед и только вперед – не возвращайся назад!»?
Джек не помнил такого правила, не слышал никаких лекций и понятия не имел, чем занимаются, черт бы их побрал, родители Молли, но решил с этим смириться, чтобы поскорее дойти до животрепещущего вопроса.
– Э-э… ну да, помню.
– Ну вот! Не мог же ты забыть нашу шутку! Помнишь, во время медового месяца мы говорили, что никуда нам друг от друга не деться, – ведь Дойлы никогда не возвращаются назад?
У Джека похолодело в груди. Какой медовый месяц? О чем, черт возьми, она болтает?
В ее устах весь этот бред звучал настолько убедительно, что на секунду Джек ужаснулся: может быть, это он потерял рассудок или лишился памяти? Но тут же вспомнил, что головой-то стукнулась она!
– Молли, – медленно заговорил он, – мы с тобой не женаты.
– Очень смешно, Джек! – фыркнула она и вихрем пронеслась мимо него.
– Молли! – крикнул Джек, бросаясь в погоню. Он нагнал ее в прихожей. Схватив за руку, развернул лицом к себе и, сделав глубокий вдох, произнес так спокойно и доброжелательно, как только мог:
– Молли, вчера вечером ты сильно ударилась головой и, видимо, вообразила, что мы с тобой женаты… – Почему, ради всего святого, ей пришла в голову именно такая фантазия? – Но это не так!
– Я сегодня не в настроении выслушивать дурацкие шутки, – отрезала она, вырвала руку и двинулась вверх по лестнице. – Мне пора одеваться на работу.
На работу? О боже! Если она в таком… в таком состоянии отправится на работу…
И Джек снова кинулся за ней.
– Подожди! Молли, подожди! Она остановилась и бросила на него надменный взгляд сверху вниз.
– Ну что? Готов извиниться?
Джек готов был ответить «нет» и начать объяснения по новой, но сообразил, что сейчас перед ним стоит более неотложная задача. Если убедить ее, что она не замужем, не удалось, надо по крайней мере не пускать ее на службу.
– Да, – ответил он, поднимаясь по ступенькам. – Прошу прощения. Мне очень стыдно. И потом, сегодня я принимаю душ первым, – добавил он, взяв ее за плечо и быстро поцеловав в лоб вполне целомудренным, но, как он надеялся, достаточно убедительным поцелуем. – Потому что ты сегодня на работу не идешь.
