– Да.
– Отлично. Вот тебе и железная дубинка. Она кивнула на предмет, лежавший на столе. Я принесла ее из Тукейси. Это ножка от старого родильного кресла. Только без перчаток не прикасайся. И еще: смотри не оброни чего-нибудь из личных вещей, когда будешь под кроватью.
Ему показалось, что лицо ее совсем поблекло в сравнении с лихорадочно горящими глазами.
– Мне пора. Они снова почти механически обнялись.
– Останься еще немного.
– У нас больше нет времени. Ничего не забыла сказать?
– Держи себя в руках. Действуй обдуманно в любой мелочи и…
– Что и?..
Она посмотрела на него странным взглядом и пробормотала:
– Да ничего. Залезай под кровать.
В третий раз обнялись – он словно цеплялся за нее. Она вышла, громко позвала Али Сурейкуса. Он поспешно влез под кровать. Керима вернулась. Слуга вошел следом за ней. Она приказала ему запереть все окна и проверить щеколды. Подождала, пока он закончит дело, погасила свет, и оба вышли. Сабир выбрался из-под кровати и осторожно поднялся в кромешном мраке. Удушливый мрак потерянности и пустоты. Медленно натянул перчатки, пошарил руками, пока не нащупал стол. Крепко ухватил рукой дубинку, шагнул на прежнее место и присел на край кровати. Все исчезло вокруг. Он не ощущал ничего, кроме запаха духов и этого огромного, всеобъемлющего молчания. Пути назад нет. Он не должен промахнуться. Победа одним ударом лучше страданий, терпения, напрасного ожидания и бесплодных поисков. Любовь Ильхам – прозрачное облако, но такая любовь труднее убийства. Донеслись славословия нищего – он еще не укрылся в своей норе. Бесполезные призывы, вроде его объявления или изъятого богатства матери. Когда он обнимет Кериму, не сдерживая своей страсти и без опасений? Беда, если нервы сдадут в этой комнате. Нет, за тобой железная воля, сердце, устремленное к цели, как метеор, к своей адской цели.
Он услышал, как Али Сурейкус напевает:
Порою пьем мы мед, Порою ускус пьем…
И снова ничего, кроме мрака и тишины. Наконец услышал поворот ключа в двери. Упал на пол и стремительно заполз под кровать. Приближались шаги, открылась дверь комнаты, вспыхнул свет. Он сжался от волнения. Увидел три пары ног на полу. Голос дядюшки Халиля громко сказал:
– Ступай, Али! И не забудь вызвать водопроводчика. Одна пара ног исчезла. Халиль сел на край постели. Две ступни замерли перед глазами Сабира.
– Завтра встречусь с ним, и дольше я торговаться не намерен. Хватит.
– Вот и правильно.
– Низкий человек. Четыре раза смотрел смерти в глаза и ничему не научился.
