Я открыл один из принесенных ею бумажных мешков и стал загружать холодильник пакетиками взбитых сливок. В другом мешке оказался кофе, а в плоском квадратном пакете лежала пицца.
— Пицца. Ничего себе диета, — сказал я.
— Тебе и Биллу, — отрезала Луиза, возясь с кофеваркой.
Я разорвал упаковку и впился зубами в ломоть пирога. Пицца была первосортной, с богатой начинкой от анчоусов до салями, горячей и хрустящей, а я умирал от голода.
Я ел урывками, не прекращая работать.
Не много найдется баров, где держат под рукой все необходимое для кофе по-ирландски. Слишком хлопотное дело. Требуется уйма взбитых сливок и молотого кофе, холодильник, смеситель, запас специальных стеклянных сосудов, изогнутых восьмеркой, шеренга электрических плиток и — самое дорогостоющее — уйма места за стойкой, чтобы все это разместить. Приучаешься постоянно держать под рукой готовые стаканы, а значит, используешь каждую свободную минутку, чтобы засыпать в них сахар. Но свободные минутки урываются от перекуров, следовательно мало-помалу перестаешь перекуривать. Потом привыкаешь не размахивать руками, потому что вокруг масса горячих предметов, о которые легко обжечься. И еще учишься взбивать сливки лишь наполовину, едва вращая смеситель, потому что взбивать приходится непрерывно и если перестараться, то сливки превратятся в масло.
Немного найдется баров, готовых пойти на такие неудобства. Потому-то это и выгодно — подавать кофе по-ирландски. Любитель потратит на дорогу лишние двадцать минут, чтобы добраться до «Длинной ложки», а затем проглотит свой напиток за пять минут, потому что иначе он остынет. Так что еще полчаса ему придется просидеть за виски с содовой.
Пока мы готовили кофе, я нашел время спросить:
— Ты что-нибудь вспомнила?
— Вспомнила, — ответила она.
— Расскажи.
— Я не утверждаю, что сумела определить, какой именно курс я проглотила. Просто… я теперь способна на то, чего не могла раньше. Мне кажется, меня изменился образ мыслей. Эд, я очень обеспокоена.
— Обеспокоена?
Слова полились потоком одно за другим.
— Я чувствую себя так, будто давно уже влюблена в тебя. Раньше ничего подобного не было. Почему же вдруг я испытываю к тебе любовь?
У меня что-то оборвалось внутри. Меня тоже посещали всякие мысли… Но я гнал их от себя, а когда они возвращались, гнал их опять. Я не мог позволить себе влюбиться. Любовь слишком дорого обошлась бы мне. И причинила бы слишком много боли.
— Я себя с самого утра так чувствую. Мне страшно, Эд. Что, если каждый мужчина будет теперь вызывать у меня такие чувства? А вдруг «монах» решил, что из меня выйдет хорошая шлюха?
