«Если бы я только мог дать один, последний спектакль, – подумал он. – Еще одна, последняя роль…»
Но эта мысль опять сводилась все к тем же фантастическим планам мести всем подряд и к несбыточным мечтам. Бессмысленно. Никакого шанса у него не будет. Он стиснул зубы и поехал на склад Смитфилда.
Войдя, Торнье увидел, что кладовщик уже приготовил упакованную в ящик куклу-манекен. Вдвоем они оттащили ящик, похожий на гроб, вниз к машине.
– Пока грузить нельзя, – прошепелявил кладовщик, мусоля окурок сигары. – Эта кукла не новая, нужно будет подписать одну бумагу.
– Какую еще бумагу?
– Об ответственности за скрытые дефекты. Если кукла сломается на сцене, то Смитфилд не несет никакой ответственности. Так всегда делается при прокате кукол, уже бывших в употреблении.
– Почему же в таком случае не прислали новую?
– Потому что эту модель больше не выпускают. Если вас устраивает, берите эту и подписывайте обязательство.
– А если я не подпишу?
– Нет подписи – нет куклы.
– Понятно, – Торнье задумался. Очевидно кладовщик принял его за кого-то из постановочной группы. Его подпись абсолютно ничего не значила. Но было уже довольно поздно, и к тому же Жадэ ждала его. Он взял бланк.
– Минутку, – сказал кладовщик. – Сначала взгляните, за что расписываетесь.
Он взял черные кусачки и разрезал металлические ленты, опоясывающие ящик.
– Кукла недавно из ремонта, – продолжал он, – заменили соленоид и кое-что подновили. Собственно, все детали на месте. Несколько подпорчен верх и нет одного пальца на ноге. Да вы сами можете посмотреть. – Ломиком он открыл верх ящика и подошел к распределительному щиту. – У нас здесь нет настоящего «маэстро», – объяснил он, – только контрольный передатчик и несколько катушек с лентами. Но для проверки сойдет.
Он повернул несколько выключателей, и за щитом послышалось гудение. Торнье с нетерпением ждал.
– Посмотрим, – пробормотал кладовщик. – Я думаю, мы возьмем сцену из Франкенштейна.
Из дощатого гроба донеслось гудение. Крышка начала подниматься и показалась женская рука. Она открыла крышку так, что та упала и загремела. Женщина села и улыбнулась Торнье. Торнье побледнел. «Мела!» Он поднял руку, как бы защищаясь. «Нет…» Женщина медленно встала. Она была без одежды, но это было наготой витринного манекена. Кукла не переставала улыбаться.
– Что с вами? – спросил кладовщик. Он отключил куклу, закрыл ящик крышкой и принялся искать молоток и гвозди. – Вам дурно?
– Я… я знал ее, – еле выдавил из себя Торнье. – Мы вместе раб… – он раздраженно покачал головой и замолк.
