Но что-то шевелилось внутри него. «Только бы это не повторилось,– молило оно.– Только бы не повторилась».
Рэйчел осторожно, тихо позвала его:
– Доктор Флетчер?
Гриффин заставил себя обернуться медленно; еще мгновение прошло, прежде чем он позволил себе осознать увиденное. И тогда он почувствовал себя так, будто только что отразил с десяток самых мощных ударов своего недавнего противника – верзилы из лагеря лесорубов.
Он смотрел на нее, смотрел на слишком памятное ему платье из розовой тафты, и бешенство клокотало у него в горле. Он яростно, вполголоса выругался.
Открытое, мучительно прекрасное лицо побелело, и Рэйчел отступила на шаг. Только выражение потрясения и испуга в ее глазах удержали Гриффина от того, чтобы не броситься к ней и сорвать с нее это платье.
– Тебе это дал Джонас? – рявкнул он, и его слова прозвучали одновременно и как вопрос, и как обвинение.
Глаза Рэйчел вспыхнули, и она торопливо кивнула:
– Я не знала, что это имеет какое-то значение – все равно они валялись без дела. Он сказал, что они навевают горькие воспоминания.
– Да, я представляю себе, что именно так он и сказал. Снимай платье.
Она вздернула маленький изящный подбородок:
– Не сниму! Это мое платье, и я буду его носить, раз мне так угодно!
Гриффин зажмурил глаза, чтобы не видеть ее – не видеть платья,– и шумно перевел дыхание. В его воображении возник призрак светловолосой смеющейся женщины, одетой в это платье из розовой тафты. – «Не будь таким дурачком, Гриффин, – дразнила его женщина далеким, мелодичным и до боли знакомым голосом.– Я люблю только тебя... ты же знаешь, я люблю только тебя».
– Шлюха,– прошипел Гриффин, обращаясь не к Рэйчел, а к обворожительной обольстительнице, смех которой продолжал звучать в его памяти.
Раздался крик, и маленький яростный кулак врезался в лицо Гриффина, заставив его онеметь от боли, – другим она колотила его в грудь. Давясь старой и неистребимой злобой, он открыл глаза и сжал одной рукой тонкие запястья Рэйчел.
Девушка бросила на него испепеляющий взгляд, полный оскорбленного достоинства.
– Я ненавижу вас! – задыхаясь, произнесла она.
– Не говори так.– Это была мольба, но также и приказ.
Рэйчел пробовала вырваться, но он держал ее крепко.
– Вы назвали меня шлюхой,– прошептала она.
– Нет,– сказал он, закрывая глаза.
– Вы лжете! Я сама слышала!
Он открыл глаза и заставил себя взглянуть в ее заострившиеся черты.
– То, что ты слышала, не имеет к тебе никакого отношения,– сказал он.
