– Да. И снял со своего флаера все элементы, и сделал из них солнечные пистолеты. Я помог ему в этом.
– Эти чертовы мутанты использовали их блестяще. Они захватили станцию, перебив всех служащих.
– Вот как? – в глазах Робертса на мгновение блеснул огонек.
– Потом их, конечно, уничтожили, всех до единого. Иначе не получилось, а может, они просто не хотели.
– …Пойдемте.
Неподалеку от дома, окруженные зарослями, стояли три могильных холмика.
– Я нашел его через неделю после того, как он стал жить с мутантами. У него был прожжен череп. …Здесь Николь. Она умерла при родах… Ее дочь прожила несколько дней.
– Какой была эта девочка?
Робертс помолчал.
– Обыкновенной. Это был обычный ребенок.
Сцена 6. Филин в космосе
Гарри не любил эти огромные пассажирские лайнеры, которые бороздили космос на допотопных скоростях. Но уже в который раз ему пришлось лететь на одном из них, причем в этот раз ему явно не повезло с соседом по каюте. Им оказался жизнерадостный старикашка лет семидесяти. При знакомстве этот тип не без гордости произнес:
– Фулдоф Сториз.
Гарри равнодушно развалился на кровати и стал потягивать безалкогольный напиток «Буратино».
Старик, не ожидавший такой реакции, обиженно уткнулся в какую-то брошюру и молчал весь день.
К завтраку Гарри, разумеется, не успел. Как на всяком приличном лайнере, он кончался в девять часов. Когда Гарри, голодный и злой, присосался к бутылке с «Буратино», Фулдоф Сториз неожиданно сказал:
– Не желаете ли отведать жареной курочки?
Гарри едва не поперхнулся.
– Много лет назад, – продолжал между тем старикан, благосклонно наблюдая, как Гарри поглощает курицу, – я тоже едва не умер с голоду, находясь в одноместной ракете.
– Да ну? – изобразил удивление Гарри, желая отблагодарить Фулдофа за курицу.
– Да, да, мой юный друг, – ответствовал величественный старик. – В те давние времена у меня была своя ракета, и я пилил на ней пространство в любом из возможных направлений. А чтобы мне не было скучно, со мной летали шимпанзе Николь и старый филин Вурдалак. Однажды я решил побывать на Земле – знаете, этакая сухая планета, вроде вторая от Солнца. И вот моя развалина оказалась в горах и, представляете, я встретился там с местным жителем, неким то ли Гербертсом, то ли Генрисом; он, правда, был эмигрантом, зато жил там без малого пять лет. При посадке моя ракета едва не рассохлась, и он умело ее починил. Но, к сожалению, наше приятное знакомство несколько омрачила болезнь Николь: с нее вдруг опала шерсть, и она чахла с каждым днем. Все дело, видимо, было в том, что после климата моей ракеты условия жизни на Земле показались ей не по вкусу. А вы были на Земле, молодой человек?
