С. Гайыблы почему-то вдруг кинул свою сигарету в огонь и стал смотреть, как она горит. Она сгорела и превратилась в пепел, эта сигарета - доля того самого сторожа из клуба маляров.
Мужчина в телогрейке снова потянул носом запах жарившейся сосиски, сказал: "Пах, пах, пах...", потом поднял голову, посмотрел на темное небо, послушал несколько мгновений ветер и море, затянулся сигаретой и, не вынимая мундштука изо рта, сказал: "Хорошо!" Очень от души он это сказал. С. Гайыблы спросил: "Что?" Мужчина слегка прищурил глаза, посмотрел на него, как бы говоря: "Ах ты дубина бесчувственная... - Потом сказал: - Вот эта ночь, этот костер, этот шашлык". ...Когда С. Гайыблы вернулся в свою каюту, было уже очень поздно. Медленно поднялся он по лестнице, открыл дверь, вошел в переднюю, зажег свет. Постоял немного, потом снял пиджак; пиджак снялся, как обыкновенный, и остался таким же, каким был на нем, - красивый серый пиджак в зеленоватую искорку. С. Гайыблы еще немного посмотрел на него, потом быстро вошел в комнату, открыл шкаф: знаменитый желтый вельветовый пиджак с золотым отливом висел на вешалке.
Молодой композитор С. Гайыблы понял, что это - предложение сделать наконец выбор.
Он снял с вешалки свой желтый пиджак, повесил на его место красивый серый пиджак и закрыл шкаф. Он проделал эти операции так спокойно, что сам удивился. Потом он отнес свой желтый пиджак на кухню, открыл шкафчик под раковиной и сунул в ведро поверх обрывков лотерейных билетов этот знаменитый желтый вельветовый пиджак, достал ведро, быстрыми шагами спустился вниз и высыпал его содержимое в один из дворовых мусорных ящиков.
Кошки, ожидавшие, когда он уйдет, кинулись к ящику, надеясь найти что-нибудь для себя хорошее.
Молодой композитор С. Гайыблы поставил ведро на место, потом для верности еще раз открыл шкаф: красивый серый пиджак висел на месте.
Поэт наверху тоже уже, кажется, лег - шагов не было слышно. И ветер, кажется, прекратился. И дождь кончился уже давно. А свет в окне девушки напротив еще горел. Странная какая-то девушка. Интересная.
С. Гайыблы лег на диван и против обыкновения сразу уснул.
Молодой композитор С. Гайыблы потом никому не рассказывал об этом происшествии - он знал, что никто ему не поверит. Про свой знаменитый желтый пиджак он рассказывал, что продал его старьевщику. Целый час торговались, а этот бессовестный все равно больше тридцати копеек не дал. "Сколько, сколько?" - переспрашивали друзья. И хохотали.
