«Поезжай туда, куда ты послана, и выйди замуж там, где должно тебе». Нет, об этом тоже думать не стоит. Что толку в магии, если она лишь подчёркивает мрачность мира целесообразности и интриг, мира, где Джулианна всего лишь дочь своего отца и сама её жизнь — его дар?
Джулианна заметила, что Элизанда дремлет, свернувшись в клубочек и зарывшись в подушки, словно какой-нибудь зверёк. Гостья явно не собиралась проявлять особую вежливость и, подобно Джулианне, удерживаться от сна в присутствии новой подруги. Возможно, это выглядит глупо после того, как прошлой ночью им пришлось разделить кров и постель в грязном домишке у высохшей реки, но Джулианна здесь хозяйка, и Элизанда, проснувшись, не застанет её спящей.
Джулианна смотрела на плывущий мимо ландшафт и с трудом удерживалась, чтобы не раздвинуть занавески и не впустить в паланкин ветерок. Стараясь уловить свист ветра в долине, она внезапно услышала совсем другой звук. Совсем близко слышались мягкие шаги и редкие вздохи носильщиков, умолкших в изнеможении. Справа, слева, спереди и сзади паланкина раздавался топот сапог солдат эскорта. Позади поскрипывали колеса фургона с вещами и фыркали тянувшие его быки, слышался лёгкий танцующий шаг её верховой лошади Мериссы, а рядом со стражниками раздавался стук копыт лошади Блеза. Всё было как обычно. Но теперь появилось ещё что-то, какой-то далёкий тревожный шепоток. Джулианна нахмурилась и села, в тысячный раз жалея, что нельзя снять с паланкина эти проклятые занавески, сквозь которые мир вокруг казался грязно-жёлтым.
Но было ясно, что Блез тоже это услышал. Он проскакал мимо паланкина и приказал солдатам быть внимательнее. Его голос, хорошо слышный сквозь все занавески, разбудил Элизанду; девушка заморгала, подняла голову и спросила:
— Что случилось?
— Не знаю. Прислушайся…
Они прислушались, и Джулианна мельком подумала, что её подруга, не задумываясь, может высунуть не покрытую вуалью голову из паланкина, чтобы лучше слышать. Впрочем, в этом не было нужды; звук быстро приближался и наконец стал вполне узнаваем. На этой дороге и в этой земле он явно означал опасность.
— Лошади, — заметила Элизанда, садясь на пятки и доставая откуда-то из-под юбки кинжал.
— Да, — согласилась Джулианна. Это действительно были скачущие лошади, много лошадей. — Убери это. Если будет нужно, солдаты защитят нас.
«До Рок-де-Рансона осталось совсем немного», — хотелось добавить ей, словно это само по себе было защитой, однако язык не послушался. Замок казался не меньшей угрозой, если не большей.
