– Джошуа?! – наконец выдавила Лиз. – Что ты здесь делаешь?
– Ты сказала Белле, что не приедешь в Техас на День благодарения.
Лиз вздрогнула.
– Да, не приеду.
Судя по голосу, никакой простуды нет и в помине. Ее обычно мягкий голос был напряжен, но не так, как если бы у Лиз болело горло.
Джошуа погладил ее по спине. Ему показалось, что так будет лучше.
В ответ Лиз слегка ослабила хватку и отпустила его рубашку. Продолжая поглаживать Лиз по спине, Джошуа начал говорить с ней спокойным голосом, каким увещевал маленького мальчика, спасенного в ходе последней операции. Он использовал те же самые слова, повторяя, что все в порядке, что он не даст ее в обиду, что с ней все будет хорошо.
Потребовалось почти столько же времени, сколько он потратил на уговоры малыша, прежде чем Лиз расслабилась и отстранилась. Она сделала шаг назад, и Джошуа наконец смог как следует ее рассмотреть. Увиденное потрясло его: по сравнению с лицом Лиз даже снег не казался таким белым, и от этого еще ужаснее синели тени под ее глазами. Губы дрожали, на ресницах не просохли слезы.
– Лиз, ты больше не можешь оставаться в Сиэтле.
– Что ты т-такое говоришь? – Лиз моргнула, сделала над собой видимое усилие и кое-как сумела выговорить эти несколько слов.
– Мне, черт возьми, прекрасно видно, что ты не можешь привыкнуть к жизни в большом городе. Стоило к тебе заявиться незваному гостю, как ты смотри что натворила.
Лиз помотала головой и глухо рассмеялась:
– Поверь мне, возвращение в Техас не решит моих проблем.
– Почему?
– Потому что мои страхи путешествуют вместе со мной.
– Что ты хочешь этим сказать?
Лиз не ответила, да Джошуа и не ждал ответа. Он мягко, но уверенно подтолкнул молодую женщину к спальне.
– Расскажешь обо всем в самолете. Давай собирай вещи и едем в аэропорт. Вылет в восемь часов.
– Нет! – Вырвавшись из рук Джошуа, Лиз отскочила в угол комнаты и остановилась, обхватив себя руками. – Я не могу поехать, Джошуа. – В ее близком к истерике голосе особенно сильно ощущался южный выговор.
– Почему?
Лиз сглотнула и отвернулась:
– Я боюсь.
– Чего?
– Я не хочу, чтобы из-за меня пострадала моя семья. – Во взгляде Лиз была смесь мольбы и безумия. – Если я сейчас поеду в Техас, то в опасности окажутся все, даже малышка Женевьева!
Джошуа еле удержался от того, чтобы не выругаться.
– Не понял?
– За мной следят!
Лиз сжала пальцы, чувствуя, как все ее тело напряжено до предела.
Джошуа молчал. Он стоял, заполнив собой весь коридор, и взгляд его карих глаз проникал, казалось, в самую душу молодой женщины. Джошуа молчал и был абсолютно неподвижен, что не могло не раздражать Лиз, но зато он хотя бы не говорил, что она сошла с ума или что она все выдумывает.
