Всего лишь догадка. Если Шэйн не агент, тогда его похищение означает одно: певец располагает ценной информацией, в которой остро нуждается "та сторона". Но, может быть... – обожгла Проныру мысль, Шэйн – звено в цепочке, по которой ученого-беглеца переправляют в безопасное место? Если в Замбии Эразмус установил связи с борцами за свободу из Южной Африки, они должны были бы передать его надежному человеку в Найроби. Не Шэйн ли это? Ему могли поручить войти в контакт с кенийскими властями для предварительных консультаций. Господи, предположений непочатый край!
– Что мы ищем? – спросила Лора, медленно ведя красный спортивный автомобиль по едва освещенным переулкам района Истлей.
– Сам не знаю, – сказал Проныра. – Если у Шэйна и было кое-что очень нужное для других, он не стал бы таскать это с собой повсюду. Из сегодняшней беседы в управлении я вынес впечатление, что они не нашли при нем ничего для них интересного. Они ждали, когда можно будет его допросить.
– Что у него могло быть?
– Например, документы, которые исчезли вместе с ученым.
– Их надо искать у ученого.
– Совсем не обязательно. Эразмус знал, что у него слишком мало шансов улизнуть от южноафриканских ищеек. Если он хотел действительно насолить Южной Африке, то доставка секретных документов была для него важнее собственной участи.
– Но ведь об этом можно только догадываться, фактов-то никаких, – возразила Лора, сворачивая в узкий проулок. – Он просто-напросто исчез. А ты утверждаешь, будто он сбежал с определенной целью. Нам же неизвестна причина бегства, не так ли?
– Верно, – согласился Проныра. – Но зато мы знаем, от кого он удирает.
– Тогда почему он не уничтожил документы?
– Не забывай, он ученый! Он трудился над этим проектом долгие годы. Результаты работы для него дороже собственной жизни. Если ему удалось сделать открытие, он пожертвует всем, лишь бы сохранить его для потомства. Спасти плоды своего труда – вот главная забота Эразмуса.
– И с этой целью он отдал документы Шэйну? – с сарказмом спросила Лора, внезапно останавливая машину. Она резко нажала на газ, так что мотор взревел, потом выключила зажигание и фары.
Проныра огляделся. Кругом было темно. В свете одинокого уличного фонаря, маячившего впереди, нельзя было точно определить, где они находятся. Невдалеке играло пианино, слышались громкие голоса.
По всему городу бары натыканы, подумал Проныра. Вот она, поступь прогресса в Кении!
– Приехали, Шэйн живет здесь, – сказала Лора, распахивая дверцу автомобиля.
