Джен нахмурилась. Выехав на вершину холма, она все свое внимание сосредоточила на дороге.
— И этот француз выбрал могилу моего отца.
— Не понимаю, каким образом это может помочь в наших поисках.
— Он-то помнит. Помнит могилу. Вот мы его и спросим, где она.
— Это в том случае, если он еще жив. А если нет?.. В общем, я не вижу в твоей идее особого смысла. Мы ведь даже не знаем, кто он и как его зовут.
— Я знаю.
— Но ведь ты не можешь надеяться на то, что я поверю…
— Пьер. Это его имя. Я именно поэтому и запомнил. Пьер де Сен-Лоран.
— Это та деревня, в которой мы остановились. Сен-Лоран. Но как тебе удалось запомнить его имя? — Она внимательно посмотрела на мужа.
— Господи, да ведь это же проще простого. Мать мне всегда говорила: “Питер, если возникнет какая-нибудь нужда, запомни, что человека, ухаживающего за могилой твоего отца во Франции, зовут точно так же, как и тебя. ПЬЕР”.
Деревушка раскинулась по обеим сторонам темной реки. В полдень сонный солнечный свет освещал крыши жилых домов и магазинчиков, и Хьюстону показалось, что он пришел в нормальное состояние и вернулся к обычной жизни. Он улыбался продавщицам цветов, фруктов, старикам, курящим трубки на приступочках своих домов. Если бы не машины, телеграфные столбы и телефонные провода, Пит бы, наверное, решил, что попал в семнадцатый век.
Джен ехала через старый каменный мост. Под ним лениво качались две лодки. В одной из них сидели мужчина с мальчиком и удили рыбу. Впереди показалась деревенская площадь, на которой высоченные, пышные деревья резко контрастировали со стройным, устремленным ввысь обелиском, посвященным Второй Мировой войне. Пит прошел мимо резвящихся на площади ребятишек прямо к унылой табличке на обелиске — реестру погибших в войну деревенских жителей.
— Ну, что? — спросила его Джен. Хьюстон только вздохнул. Они подъехали к гостинице, выходящей фасадом на городской парк и реку.
— Я, конечно, могу прочитать меню, — вздохнул Хьюстон. — И отыскать мужской туалет. Но боюсь, что задавать правильно необходимые вопросы да еще и ответы переводить — не для меня.
Они прошли ко входу в гостиницу. Много-много лет назад этот дом был феодальным поместьем. А теперь туристы ели и спали там, где в свое время проживала знать, правящая страной.
— Европа позволяет видеть вещи по-иному, — заметила Дженис, когда они приехали. — Этот дом был поставлен задолго до создания Американского государства.
Войдя в перекрытый балками высоченный холл, они приблизились к стойке портье. Хьюстон, запинаясь, на ломаном французском, спросил управляющего, можно ли здесь нанять переводчика.
