— Я.., я не могу. — Она задыхалась и не смотрела ему в глаза.
— Дина, легко или трудно, но я проделал такой длинный путь, чтобы ты ответила на мои вопросы…
В его пристальном взгляде чувствовалось не только желание получить ответы. Огонь от камина отбрасывал мягкий свет и сверкал на зеркальной поверхности мебели. Обстановка могла казаться вполне романтичной — при других обстоятельствах.
Молчаливая враждебность между мужчиной и женщиной была более зловещей, чем огонь.
Закончив с дровами, Морган с грохотом опустил кочергу и повернулся к ней. Он снял куртку, и теперь на нем была черная водолазка и лыжные штаны, обтягивающие его ноги и бедра как вторая кожа.
Он бесцеремонно рассматривал ее. Она вспыхнула от смущения под его грубо оценивающим взглядом.
— Тебе не надо было приезжать, — сказала она ледяным тоном. — Какое ты имел право тащить меня сюда!
— Согласись, довольно мелодраматическая трактовка фактов. — В голосе звучала угроза.
— Если ты уже знаешь правду о рождении Стивена, тебе незачем было сюда приезжать. Что тебе от меня надо?
Его взгляд снова ощупывал ее с ног до головы, и ее бросало то в жар, то в холод, несмотря на твердое решение не поддаваться ему.
— Это зависит…
Что-то в его взгляде заставило ее вздрогнуть.
— От чего? — спросила она храбро.
— От того, о чем мы с тобой будем говорить, — ответил он с убийственной нежностью.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду. Любовь в его взгляде заставила ее сердце пуститься вскачь. Она вспомнила его страстный поцелуй. Невероятно, чтобы он хотел возобновить с ней физическую близость.
— Я хочу, чтобы ты вернулась в Калифорнию и осталась со мной навсегда.
Она посмотрела на него с испугом. Это было совсем не то, что она ожидала.
— Это несерьезно. Я собираюсь замуж на этой неделе.
— Тем более тебе нужно вернуться немедленно, пока ты не вышла замуж за другого человека, — сказал он высокомерно.
Сейчас они были совершенно чужими людьми. Как он мог предлагать такое?
— Восемь лет ты избегал меня, — сказала она ледяным тоном. — Ты ни разу не появился. Не проявлял ни малейшего интереса.
Его рот скривился в сардонической улыбке.
— Не забывай, я был женатым человеком.
— Я не забывала об этом ни на минуту!
— Дина, разве ты не понимаешь? Я думал, между нами все кончено. Я не знал тогда, о чем еще можно говорить.
— И сейчас не о чем.
— Ошибаешься. Семь лет я прожил из-за тебя в аду, а ты считаешь, нам нечего сказать друг другу? Ни слова, объясняющего твой коварный обман? — Он говорил резким циничным тоном.
