– Мам, перестань… Ну, пожалуйста… Прости меня… Я сама хотела сказать… Я давно хотела сделать такую. Она мне так нравится! Ты привыкнешь…
Вероника была в панике. Если мама им когда-нибудь что и запрещала, то именно пирсинг и татуировку. Только уши проколоть позволила. А татуировка… – это вообще было что-то немыслимое.
– Глазам своим не верю! Как ты могла?!
Олимпия опустилась на кровать. У нее кружилась голова. Тело ее ребенка осквернено! Она представить себе не могла, как Вероника теперь будет жить с этим до конца своих дней. Это же неприлично! Надо немедленно свести рисунок, но Олимпия понимала, что дочь откажется.
– Выглядишь так, будто только что вышла из тюрьмы!
– Да у нас в колледже все в татушках! Мам, мне уже восемнадцать. Имею право делать со своим телом, что хочу!
– Ты хоть представляешь себе, как это выглядит? А когда тебе стукнет пятьдесят? Ты что, спятила? – Она запаниковала еще больше. – У Джинни тоже есть?
Вероника со смущенным видом присела рядом с матерью и обхватила ее руками.
– Мам, прости. Я не хотела тебя расстраивать. Я о такой татуировке, знаешь, сколько лет мечтала?!
Олимпия знала, что это правда. Но тогда ей казалось, что она сумела отговорить дочь. Ей и в голову не могло прийти, что Вероника ослушается и сделает себе татуировку, как только уедет из дома.
– Почему ты ее на попке не сделала? Там хоть видеть никто не будет! Неужели не понимаешь, как это смотрится?
– Мам, она мне жутко нравится… Правда…
И тут Олимпию как обухом ударило. Платье-то у Вероники с открытой спиной – вырез чуть не до талии!
– Надо срочно искать тебе другое платье!
– Ничего не надо! – возразила дочь. – Мне мое платье нравится.
Вероника впервые призналась, что ей по нраву бальный наряд, но Олимпия и думать не могла пустить ее на бал с открытой татуированной спиной на всеобщее обозрение. Она скорее умрет!
– Я не пущу тебя на Аркады с этой штукой на спине!
В этот момент в комнату вошла Джинни. Она пришла за лаком для волос, но увидела заплаканную мать и озабоченно посмотрела на сестру.
– Мама увидела мою татуировку, – призналась Вероника.
Джинни поспешила к выходу, понимая, что и ей сейчас придется отвечать на неприятные вопросы.
– Ну-ка, Джинни, останься! – остановила ее мать. – Слушайте меня внимательно! Если из вас кто-нибудь посмеет сделать себе еще одну наколку – убью, так и знайте! К Чарли это тоже относится.
– Ему это не грозит, – усмехнулась Вероника. – Разве он посмеет тебя ослушаться? Да и Джинни вряд ли.
