– Представляю, как потом досталось первому.
– Да уж…
Олимпия не стала говорить о том, что на том балу она в последний раз в жизни танцевала с отцом. Через год отец умер, а она еще долго вспоминала, как бережно он вел ее тогда в танце.
Да, этот бал был большим событием в ее жизни, и она надеялась, что таким же он станет и для ее дочерей. Не таким, конечно, которое перевернет их жизнь, но весьма и весьма знаменательным. Она никогда прежде не думала об общественном его смысле. Для нее это был прекрасный праздник, на котором она чувствовала себя в центре внимания, а все вокруг нее хлопотали и суетились. Такое можно испытать еще только в день собственной свадьбы.
В жизни Олимпии случились события куда более значительные – две свадьбы, рождение детей, выпуск из колледжа, потом из Колумбийского университета, прием в адвокатуру. Но все же первый ее бал навсегда остался в памяти. А больше всего – ее последний в жизни вальс с отцом.
– Что-то вроде бат-мицвы, – негромко прокомментировал Гарри, слушая ее рассказ.
– Верно, – согласилась жена. – Это торжественный день в жизни любой девушки, когда все внимание посвящено ей.
Пару раз Олимпии доводилось бывать с мужем на обряде совершеннолетия, который существует у евреев. И ее всегда впечатляло, насколько торжественно обставляется праздник, когда присутствующие произносят напутствия героине дня, показывают домашнее видео со сценами из ее детства, а потом проносят по комнате в кресле ее мать.
Еще более впечатляющим образом обставлялись такие праздники для мальчиков, бат-мицва, тоже обряд инициации. Они олицетворяют собой веху между отрочеством и взрослой жизнью, именно с этого момента юношу начинают воспринимать и считаться с ним, как со взрослым.
Макс поинтересовался, что такое бат-мицва, и Гарри стал вспоминать, как это было у него. Это событие в своей жизни он всегда вспоминал с нежностью и теплотой. Макс сразу возбудился в предвкушении своего особого дня, до которого было еще целых семь лет, когда Максу исполнится тринадцать.
Олимпия заканчивала мыть посуду, когда неожиданно позвонили девочки. Похвастались, что у них классные ребята на курсе, сказали, что в общежитии их поселили в двухкомнатном блоке вместе с двумя другими девушками.
А Чарли в этом году уже полагалась отдельная комната, ведь он был на последнем курсе. Он сам решил остаться жить в общежитии в студенческом кампусе. Сначала он собирался поселиться с друзьями в городе, но в конце концов раздумал. Сказал, что в общежитии ему будет удобнее. Известий от него не было с самого отъезда. Но Олимпия понимала, что он занят, ведь последний курс – самый напряженный.
