– Король все дни и ночи проводит взаперти, в своей комнате и не хочет никого видеть, кроме своего любимого спаниеля, – рассказывал им отец Киприан с чьих-то слов.
Генриетта была в отчаянии и не знала, что написать брату.
«Это горе причинило Вам такие страдания, что я не могу не желать разделить их с Вами. Мне кажется, что сейчас уместнее всего молчание, но для меня не было бы большего счастья, чем оказаться рядом с Вами», – написала она брату, боясь написать больше, потому что письмо королевы было совсем коротким.
– Принц Генрих уехал отсюда без ее благословения, – напомнила Фрэнсис. – Наверное, королева очень страдает из-за этого. Мне он очень нравился, но я всегда думала, что принц боится матери.
Фрэнсис внезапно поняла, что плачет. Она оплакивала бедного юношу, который однажды по какой-то причине очень откровенно разговаривал с ней, и Карла, который, будучи королем такой огромной страны, сидит взаперти и никого не хочет видеть, кроме спаниеля.
– Мне кажется, что эпидемия оспы заставит Ее Величество отложить поездку, – поделилась Дороти Калпепер с подругами своими соображениями.
Однако было похоже, что Джентон лучше знает характер королевы.
– Я думаю, что никакой страх никогда не заставит ее изменить свои планы, – сказала Джентон. – Но теперь, когда уже все решено со свадьбой Генриетты и Карл дал свое согласие на нее, королева просто вынуждена будет задержаться.
– А принцесса так хочет поехать!
– Мы все тоже, – вздохнула Джентон.
– Вполне может быть, что сама королева Генриетта-Мария вовсе не так уж рвется в Англию. Не знаю, правда ли, что… – пробормотала Фрэнсис.
– Что именно? – спросили девушки.
– Я как-то слышала, что мистер Лоуэлл, воспитатель принца, говорил, будто народ, англичане, не любят ее, – ответила Фрэнсис, мысленно возвращаясь в прошлое.
Дороти, демонстрируя лояльность, промолчала. Королева всегда была к ней очень добра, но даже и Дороти было известно, что это правда.
– Если бы я была королевой, мне было бы очень неприятно проезжать по улицам мимо людей, стоящих молча.
– Я абсолютно уверена, что вам, прелестной Фрэнсис Стюарт, это не грозит! – съязвила Дороти. – Впрочем, вы можете не волноваться: как бы ни заглядывались на вас мужчины, вряд ли вы когда-нибудь станете королевой!
