— Но он такой… странный.
— Да, — произнесла мама медленно. — Он действительно странный человек. Никому не дано знать, о чем он думает в действительности. Это может отличаться от того, что он говорит. Но я думаю, что он все же добрый человек.
— Когда я должна увидеться с ним?
— Он пригласил тебя на чай завтра.
— И он говорил, о чем будет разговор? Она покачала головой:
— Нет!
— Думаешь, он скажет мне, что не намерен держать в своем доме людей, всюду сующих свой нос?
— Нет, это невозможно, потому что прошло слишком много времени.
— А я не уверена. Может быть, он обожает держать людей в подвешенном состоянии. Это ведь своеобразная пытка.
— Нет, мы не были на крючке. После того Рождества не было и намека.
— А я не уверена. Мне часто казалось, что он наблюдает за мной.
— Дженни, у тебя опять разыгралось воображение.
— Вовсе нет. Я дважды замечала его в окне, когда гуляла в саду.
— Пожалуйста, не давай сейчас разыгрываться очередной твоей фантазии. Будь терпелива и дождись завтра, когда ты увидишься с ним.
— Это не так-то просто, до завтра еще очень долго ждать.
Молодой Тед Джефферс вышел и отвел двуколку в конюшню. А я направилась в кухню. Миссис Коуч обтерла руки полотенцем и заключила меня в объятья.
— Эми, — позвала она, — Джесс, она уже здесь. И обе они тут же появились и заявили, что страшно рады видеть меня, и добавили, что я очень выросла, что у меня румяные щеки и вообще я выгляжу как настоящая молодая леди.
— Все, она наконец добралась и нечего стоять и глазеть на нее, готовьте чай, — потребовала миссис Коуч.
И это была правда, я наконец-то добралась домой. Миссис Коуч было чем гордиться. Торт с надписью «Добро пожаловать, Джейн» сверкал розовыми буквами на белоснежной поверхности. Очень вкусными были ее картофельные пирожки и сдобные булочки с изюмом по-челсийски. Это были мои самые любимые явства, и приятно, что кто-то помнил об этом.
— Говорят, что лето будет жарким, — изрекла миссис Коуч. — Все приметы говорят об этом. Лишь бы не было слишком много солнца. Это было бы плохо для фруктов. И тогда мне будет трудно придавать моим кексам необходимый аромат. Прошлогодний терновый джин получился лучше, чем когда-либо, а сейчас попробуем использовать бузину.
Я заметила, что в каждом за это время что-то изменилось. Эми, например, горела румянцем, объясняя мне, что садовник планирует, по ее словам, «сделать ее своей собственностью»; у Джесс блестели глаза, и она и Джефферс обменивались взглядами и жестами, понятными только им самим. Мистер Каттервик, несгибаемый всегда, в какой-то момент все же дрогнул и сказал, что «это как в старые времена»— снова встречают кого-то, прибывшего из Клантона. Признаюсь, я была счастлива оказаться дома.
