— Если вообще ешь, — вкрадчиво вставил Джон.
— Что это тебя так занимает эта тема? — огрызнулась Карен. — Если хочешь знать, для моего роста у меня самый подходящий вес. А вот раньше я и впрямь была толстовата. Если бы ты сейчас мог меня видеть, убедился бы, что я не отличаюсь болезненной худобой.
— То есть?
— То есть я стою сейчас у телефона в чем мать родила, и мою фигуру никак не назовешь «кожа да кости».
— Не сомневаюсь. — Джон насмешливо хмыкнул. — Не сомневаюсь, Карен. Впрочем, твоя фигура меня больше не интересует. Мне от тебя, золотко, нужно только одно — чистосердечное признание.
— Признание? — недоуменно повторила Карен. О чем это он?
— Совершенно верно. Ты уж извини за профессиональный термин, но здесь он подходит как нельзя лучше. Мне всегда хотелось задать тебе пару-тройку вопросов, а после сегодняшней встречи их только прибавилось. И я хочу услышать ответы на все эти вопросы, так сказать, из первых уст. Так что ты уж, голубушка, постарайся, выкрои завтра время принять мое приглашение. Иначе твоей фирме не видать ни выгодного заказа, ни щедрых комиссионных. Уяснила?
Карен ничего не ответила. Она просто задыхалась от бессильной злости… и страха. Какие еще вопросы заготовил для нее Джон?
— Как я рад, что у тебя наконец-то хватило здравого смысла не перечить, — процедил он, верно оценив ее молчание. — Ты уж постарайся, чтобы наша завтрашняя встреча прошла без сучка без задоринки. И, кстати — приготовься к тому, чтобы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
И с этими словами он повесил трубку.
На следующее утро Винсент в приемной разговаривал с Синди, когда вошла Карен. Он обернулся — и, ужаснувшись, схватил ее за руку и оттащил в сторону.
— Ты в черном! — прошипел он. — Я же просил тебя не надевать черное!
Хуже того, Карен надела свой новенький, с иголочки, черный костюм, облегающая юбка и жакет которого так выгодно подчеркивали ее бедра и талию, что даже у Винсента при взгляде на Карен просыпались самые низменные инстинкты. В сочетании с черной атласной блузкой и с лакированными туфлями на высоченных, убийственно тонких каблуках весь этот наряд выглядел внешне респектабельно… но чертовски соблазнительно.
В ответ Карен лишь изогнула бровь и смерила Винсента холодным вызывающим взглядом. Сегодня и этот взгляд был выразительнее обычного, поскольку Карен не пожалела туши и теней. А также подкрасила губы и надушилась дорогими духами.
На ней не было никаких украшений. Но это лишь сильнее подчеркивало ее необычную и потому притягательную красоту. Винсент подумал, что никогда еще не видел Карен Нокс такой обворожительной и чувственной.
